Внимательность и одурманивание себя
Не принимать одурманивающих веществ47.
Есть, конечно, более приземленный аспект практики нравственности, имеющий отношение к уму. В «Драгоценной гирлянде», перечисляя десять наставлений, Нагарджуна поднимает вопрос, который стал главной проблемой общества в наши дни, по крайней мере, в некоторых странах – алкоголизм. К нему можно добавить тесно связанную с ним проблему наркомании. Здесь можно провести явную аналогию с сексом, в том, что секс, подобно наркотикам и алкоголю, может стать наваждением, хотя первая форма привязанности – чисто психологическая, в то время как другая – одновременно психологическая и химическая.
Несколько размеренное, прохладное и формальное поведение иногда принимается за признак внимательности, в то время как на деле подлинная внимательность расслаблена, полна теплых эмоций и даже несдержанна
Буддийская традиция совершенно исключает потворство одурманивающим веществам. Последнее из пяти этических наставлений, принимаемых буддистами, затрагивает этот вопрос. Однако тот факт, что в списке из десяти наставлений это пятое наставление заменяется дополнительными наставлениями относительно речи и упражнения ума, предполагает, что последние являются чем-то большим, чем просто защитой от потери внимательности и осознанности. Возможно, мы можем немного свободнее относиться к одурманивающим веществам, если только мы видим реальную пользу от этого. Вопрос, по сути, заключается во внимательности, а внимательность подразумевает, что все ваше существо осознает свои мысли и эмоции.
Несколько размеренное, прохладное и формальное поведение иногда принимается за признак внимательности, в то время как на деле подлинная внимательность расслаблена, полна теплых эмоций и даже несдержанна. Поскольку трудно быть подлинно внимательным, когда ты напряжен или стеснителен, могут существовать ситуации, в которых бокал вина поспособствует расслаблению. Я обнаружил это в самом начале существования Буддийской Общины Триратна, когда время от времени я приглашал несколько человек на обед. Бутылка вина обычно расслабляла болезненно зажатую, подавленную атмосферу, которая иногда создавалась на подобных собраниях. Естественно, такая тактика – лишь средство достижения цели, и нельзя допускать, чтобы она превращалась в привычку, и, хотя бокал вина может помочь, из этого не следует, что три или четыре бокала помогут еще лучше.
Люди, которые пьют регулярно, стремятся к подобному смятению. Они боятся ясности, а некоторые даже жаждут забвения
Употребление алкоголя со временем приводит к смятению ума, поэтому можно прийти к единственному выводу – люди, которые пьют регулярно, стремятся к подобному смятению. Они боятся ясности, а некоторые даже жаждут забвения. Они пьют, чтобы забыть, по крайней мере, чтобы забыться, избавиться от остроты болезненных ощущений, ослабить давление. И это до некоторой степени работает, по крайней мере, какое-то время. Так начинается нисходящая спираль пагубной привычки. Следовательно, нам нужно работать с нашими эмоциональными потребностями как-то иначе, чем со стаканом в руках, потому что, как только нами овладевает алкоголь, ясность – в том числе и нравственная – уходит. Попав под власть пагубной привычки, вы сделаете все, что угодно, чтобы удовлетворить свое желание.
Одурманивающие вещества ведут к презрению в мире,
Ваши дела рушатся, богатство истощается,
Неподобающие поступки совершаются в заблуждениях,
Следовательно, всегда избегай одурманивающих веществ.
Азартные игры ведут к алчности,
Непривлекательности, ненависти, обману, мошенничеству,
Дикости, лжи, бессмысленным речам и грубым речам.
Следовательно, всегда избегай азартных игр48.
Более приземленный совет: никто не уважает пьяницу или наркомана. Такой человек забрасывает свои мирские дела, поскольку проводит свое время, потворствуя своей привычке или восстанавливаясь от ее действия. Даже в дни Нагарджуны пьянство, по-видимому, было дорогим удовольствием. Более того, алкоголик делает глупые вещи, он теряет контроль и ощущение того, что приемлемо и прилично. Он совершает действительно «неподобающие» дела. Так и многими другими способами одурманивающие вещества могут разрушить жизнь.
В древних буддийских текстах довольно часто встречаются подобные советы, что позволяет предположить, что люди в Индии гораздо чаще страдали от этой проблемы, чем в наши дни. В наше время, по крайней мере, среди индийцев, не подвергшихся влиянию Запада, употребление алкоголя считается крайне постыдным, особенно если речь идет о духовном практике.
Что касается азартных игр, говорят, что масса зол сопровождают их с самого начала. Вы становитесь одержимы деньгами (или их эквивалентом), независимо от того, выигрываете вы или проигрываете. Деньги становятся рано или поздно центром интереса в азартных играх. Вы также стремитесь к ощущению приподнятости, которое возникает в случае выигрыша, и это возбуждение – своего рода наркотик. Но чаще вместо него приходит спад, который сопровождает потерю денег, а также обида, которую вы ощущаете по отношению к тем, кому они достались. Вы сделаете все, что угодно, чтобы победить: вы пойдете на мошенничество, на обман. Вы теряете контроль над собой в яростном желании выиграть и яростном гневе, если проигрываете. И лжете семье о том, куда уходят деньги.
Есть также элемент самообмана в том, как мы оправдываем свои привычки, будь это страсть к наркотикам, алкоголю или азартным играм. Мы верим, что все под контролем. Подобно этому, мы пытаемся оправдать пагубные привычки у других. Например, некоторые защищают залы игровых автоматов, бары и пабы на тех основаниях, что это места безвредных наслаждений, которые способствуют социальному взаимодействию. Как они говорят, никто не имеет права мешать вполне легальным удовольствиям и увеселениям других. Однако факт в том, что игровой автомат – это азартная игра, а пабы и бары способствуют развитию алкоголизма. Пьянство и азартные игры на самом деле приводят к последствиям, которые перечисляет Нагарджуна. Если они являются единственной «социальной активностью» для многих людей, это печально, но почему так происходит, это уже совсем другой вопрос.
Страстное желание, ненависть и замешательство
Алчность губит все желания,
Вредоносные намерения приносят страх,
Ложные воззрения ведут к плохим воззрениям,
А пьянство – к смятению ума49.
Как всегда, Нагарджуна не ходит вокруг да около. Он расшифровывает царю последствия несоблюдения тех наставлений, касающихся ума. Результат алчности, говорит он, заключается не в том, что вы получаете, что хотите, а скорее в том, что вы получаете то, чего не хотите, поскольку природа страстного желания такова, что, будучи обретен, желанный объект перестает быть желанным. Как выразил это Оскар Уайльд в своих знаменитых словах, «в этом мире есть лишь две трагедии. Одна заключается в том, что мы не получаем желаемое, а другая – в том, что мы его получаем»50. Это особенно справедливо, если мы всем сердцем стремимся к какому-то совершенно особому объекту, а, наконец, овладев им, вдруг обнаруживаем, что наделяли его качествами, которыми он на самом деле не обладал. Каков бы ни был опыт, касается ли он предмета или человека – успеха, машины, возлюбленного или возлюбленной – мы обнаруживаем, получив его, что это совсем не то, чего мы хотели. Но к тому времени, вероятно, уже слишком поздно менять решение, мы уже получили, что хотели – или сочетались с ним браком, – и должны работать с ответственностью и требованиями, к которым приводит подобное владение. И мы уже не довольны этим, как раньше.
Нас уже предупреждали, что убийство укорачивает жизнь, а причинение вреда приносит страдание. Теперь нам говорят, что намерение причинить вред приносит страх. Все это разнообразные вариации одной и той же темы, особенно важной для правителя или, на самом деле, любого, кто обладает властью над другими. Для таких людей «вредоносные намерения» часто связаны с укреплением положения и устранением тех, кто может представлять для них угрозу. Нагарджуна напоминает своему царственному ученику, что плод подобного намерения – не безопасность, а ее противоположность – страх. Если вы проводите дни и ночи, разрабатывая схемы причинения вреда другим, ваш мир полон страха и опасностей. Если подойти к этому с точки зрения психологии, можно сказать, что ненависть создает паранойю: наша собственная спроецированная ненависть отражается на нас самих. в состоянии паранойи страх чаще всего безоснователен, а ненависть большей частью бессознательна. Переживания паранойи говорит нам скорее не о реальном отношении других людей к вам, а о ваших собственных непризнанных эмоциях. Подобно этому, ощущение себя жертвой, чувство, что другие только и делают, что пытаются ранить вас, часто берет начало в нашей непризнанной недоброжелательности по отношению к другим, которые, как мы воображаем, не любят нас и желают причинить нам вред.
Это паранойя как проекция. В некотором смысле, она естественно вытекает из того факта, что люди склонны ненавидеть тех, кто ненавидит их. Вы истолковываете все, что говорят или делают люди, как знак, что они замышляют против вас что-то недоброе. Абсолютные правители с легкостью впадают в подобное восприятие мира вокруг них. Жертвы паранойи сплетают сложные сети «свидетельств» для подтверждения своих фантазий, в то время как те, кого они подозревают в ужасных злодеяниях, виноваты лишь в том, что гадают, почему какой-то человек так странно на них смотрит.
Сказать, что ложные воззрения ведут к ложным воззрениям (по-видимому, именно это имеется в виду под «плохими воззрениями»), – все равно, что сказать, что нет ничего хуже ложных воззрений. Никакая другая пагубная привычка не может сравниться с бичом ложных воззрений. Сам ад – не столько заслуженное последствие ложных воззрений, сколько дальнейшее погружение в ложные воззрения. Ложные воззрения неизбежно приводят к новым ложным воззрениям. Они по натуре склонны плодиться. Как только ты принимаешь ложное воззрение, ты все больше и больше погружаешься в пучину пустых мнений и спекуляций.
Но не стоит слишком крепко держаться и за верные воззрения. Будда считал, что все воззрения, даже те, что полезны практически и, следовательно, «верны», обладают лишь относительной ценностью по сравнению с опытом Просветления. Как только вы начинаете относиться к определенному воззрению не просто как к временно занимаемой позиции или чему-то, над чем стоит поразмышлять, а как к необусловленной истине, оно перестает действовать как верное воззрение. Верное воззрение, за которое вы цепляетесь, верное воззрение, которое вы делаете тотемом, становится, в некоторой степени, ложным воззрением.
Боясь пребывать в бесстрашии,
Терпя крах, они губят других.
О царь, действуй так,
Чтобы потерпевшие крах не погубили тебя51.
«Потерпевшие крах» может показаться слишком сильным выражением, чтобы использовать его в подобном контексте, но это напоминает нам, сколь многое ставится на карту, если мы вступаем на духовный путь. Мы терпим крах, если мы «возвращаемся» к ложному воззрению, а, воззрения, более того, могут быть заразны. Одно воззрение из нашего переживаний мира действительно «охватило» мир, и особенно – общество, в котором мы живем. Те, с кем мы сталкиваемся, постоянно предают своими словами и поступками собственное видение самих себя, других и окружающего мира. Следовательно, стоит осторожно выбирать сторонников, а также осторожно относиться к собственному воздействию на других. В свете того факта, что мы редко осознаем, что нас самих «губят», даже если это действительно так, слова Нагарджуны предполагают, что определенная степень осмотрительности, скромности и сдержанности всегда уместна в нашем взаимодействии с другими, иначе и они могут «потерпеть крах», будучи связаны с нами.
Развитие ума
Избавившись от колебаний, ты обретешь внимательность,
Размышляя, ты обретешь разумность,
Уважая других, ты будешь наделен осознанием смысла,
Охраняя учение, ты станешь мудрым52.
Преодолевая отвлечение ума, определенно становишься более осознанным. Когда вы отвлечены, различные части вас тянут вас, так сказать, в разных направлениях, и общение между ними нарушается, так что временами у вас вообще остается очень мало осознанности. Если вы можете сделать свои мысли устойчивыми, вы в большей мере будете присутствовать в том, что говорите и делаете.
Затем мы подходим к тому, как мы применяем эту осознанность, когда мы ее уже упрочили. Под мышлением подразумевается творческое мышление – а именно, исследование состояний ума. Для большинства из нас размышления часто включают беспокойство, как когда мы волнуемся о том, что станет с нами в старости. Для Нагарджуны разумность заключается в развитии более ясного понимания подлинной природы ситуации. Это означает, что мы привносим осознанность в свое мышление. Это направленная мысль, внимательная мысль и особенно – внимательное наблюдение за нашими собственными ментальными процессами.
Вопрошание мудрых должно быть продолжением вопрошания себя
Если ум не используется, способность к разумности склонна атрофироваться. А мы часто используем ум более творчески, когда задаем вопросы, а не считаем, что знаем ответы. Вопрошание может принимать разные формы: разумное чтение, к примеру, может быть также своего рода вопрошанием. Когда вы открываете книгу (возможно, из любопытства, как если вас заинтересовало название), это также может быть признаком вопрошающего отношения. Вы подходите к книге, используя свой собственный ум, а не просто впитываете ее содержимое, как промокашка.
Имеет значение, какие вопросы вы задаете. Если вы используете свой разум, чтобы задавать вопросы лишь о мирских делах, вы, на самом деле, исключаете возможность духовного понимания. Как бы умно ни были сформулированы ваши вопросы, они постепенно приведут вас в состояние замешательства, в котором нет осознанности ни к чему за пределами чувственных ощущений. Вопрос в том, что вас действительно интересует. Сама духовная жизнь – это своего рода вопрошание реальности. Это не означает, что вы устраиваете перекрестный допрос мудрецам или пытаетесь их опровергнуть. Не означает это и то, что мы задаем вопросы, не задумавшись прежде над ними самостоятельно. Вопрошание мудрых должно быть продолжением вопрошания себя. Я бы также сказал, что мы не должны задавать мудрым вопросы, просто для того, чтобы похвастаться или получить подтверждение собственным взглядам. Однако есть люди, которые не слишком уверены в себе и не обладают большими возможностями сказать, что они думают и чувствуют. Когда они оказываются рядом с тем, кто готов слушать, им может показаться, что им наконец-то дали разрешение выразить себя, и это не так уж плохо, даже если то, что они говорят, не слишком важно. На самом деле, вопрошание мудрых означает открытость по отношению к мудрым. Но есть люди, которым нужно встретиться с кем-то подготовленным к открытости по отношению к ним, прежде чем они раскроются сами.
Однако даже острого ума недостаточно. Под «уважением» понимается скорее «почтение», и это положительное качество нам также необходимо. Это значит, что нам необходима определенная восприимчивость к высшему, а также отношение, которое сопровождает чувство почтения. Я бы даже сказал, что без некоторой степени восприимчивости и часто симпатии, а самом деле, нельзя ничего понять даже интеллектуально, кроме голых фактов. Такие формы эмоционального сопротивления, как предрассудки и оборонительная позиция, мешают нам открыться даже обычному знанию, не говоря уже об открытости высшим духовным истинам. Уважение или почтение подразумевает отношение, полное интереса и открытости, а также теплого, увлеченного любопытства. Это готовность учиться. Без нее мы исказим или неверно истолкуем все, с чем мы сталкиваемся интеллектуально, будь это Дхарма или что-то еще.
Это отношение нужно развивать не только по отношению к Дхарме, но также и по отношению к членам Сангхи или духовной общины. Мы всегда должны подходить к другому человеку с уважением, каков бы ни был уровень его духовного развития. Всегда должна существовать симпатия между членами духовной общины – то есть подлинное желание понять, что говорит или стремится выразить другой человек. Не обязательно с ним соглашаться, но мы должны попытаться видеть других людей объективно и, насколько это возможно, попытаться представить, каково оказаться на их месте. Без восприимчивости мы не сможем понять другого человека, как бы проницательны и умны мы ни были. Уважение к другим подразумевает принятие того факта, что наше понимание их ограничено.
Открывшись пониманию Дхармы, мы должны сохранить его, если хотим «стать мудрыми». Другими словами, мы не становимся мудрыми лишь благодаря пониманию Дхармы: мы становимся мудрыми, храня ее в уме, погружаясь в нее, не позволяя себе забыть ее. Когда мы понимаем что-то или даже улавливаем вспышку озарения, может показаться, что это уже навсегда. Однако мы теряем это. Мы теряем это, потому что заняты другим, думаем о другом, говорим о другом, и время, нужное нам для усвоения этого знания, уходит. Чем глубже проникновение, тем больше времени нам может потребоваться уделить размышлению над ним.
Для любого, чья жизнь полна забот, неотъемлемым элементом этого процесса является ведение записей. Когда возвращаешься к ним месяцы или годы спустя, часто понимаешь, как мало ты запомнил. Ты понимаешь, что вещи, которые произвели глубокое впечатление на тебя в свое время, не оставили и следа в уме. Возможно, вы найдете полезным вести записи по поводу своей медитации, прочитанного, групповых занятий или даже серьезного разговора с другом. Иногда лишь нескольких слов достаточно, чтобы позволить вам вернуться к более раннему постижению и вновь обратиться к нему умом в час досуга. Возвращаясь к записям, можно также заметить, что теперь ты понимаешь их лучше. Если вы не записываете свои мысли, вы, несомненно, утратите понимание, особенно на начальных этапах его развития. Звонит телефон, а когда разговор окончен, вы, может, уже и не помните, о чем вообще думали. Я лично сожалею о том, что в начале пути не записывал все более подробно.
Записная книжка по медитации полезна, потому что позволяет вам проследить подъемы и спады в вашей практике неделя за неделей, месяц за месяцем. Возможно, вы заметите, что не делали метта-бхавану целый месяц или что лучше всего вам удается медитировать в полнолуние. А когда вы наступаете на больную мозоль и начинаете думать, что не созданы для медитации, пролистаете записную книжку и найдете свидетельство обратного. Ваше настроение или даже преходящее негативное состояние могут разрушить более позитивный опыт в вашей памяти. Записная книжка работает как наблюдательный близкий друг, который помнит все, что вы ему рассказали.
Посредством сосредоточений, безмерных состояний и бесформенностей,
Обретается опыт блаженства Брахмы и так далее.
Таковы вкратце практики
Для обретения высокого положения и их плоды53.
Безмерные состояния – четыре практики медитации, которые подразумевают развитие позитивных эмоций. Они также более поэтически известны как четыре брахма-вихары, «божественные обители». Это любящая доброта или майтри (метта), сострадание или каруна, сорадость или мудита и равносность или упекша (упеккха). Довольно громоздкое слово «бесформенности» относится к четырем бесформенным погружениям, арупа-дхьянам: опыту или знанию сфер бесконечного пространства, бесконечного сознания, отсутствия вещности и ни восприятия, ни не-восприятия. Нагарджуна говорит о все более высоких сверхсознательных состояниях, достигаемых с помощью практики медитации, состояний, которые переносят человека в соответствующие божественные измерения или измерения девов традиционной буддийской космологии. Эти высшие состояния могут быть обретены не только в этой жизни, когда человек практикует медитацию: их можно также пережить после смерти, переродившись в небесном измерении, соответствующем достижениям в медитации при жизни человека. Небесные измерения, в которых можно переродиться, не вечны, даже в них существо все еще находится в круге становления. То же самое справедливо и по отношению к этим измерениям в медитации. Можно попасть в небесное измерение, то есть ощутить покой, блаженство и духовное обновление, но вы все еще находитесь в обусловленном существовании, пока не обретаете решимость мысли за его пределы к еще более высокому, запредельному измерению Просветления.
Это беглое упоминание о медитации в контексте искусных действий и их последствий напоминает нам, что медитация – это вид действия
Конечно, есть явное различие между представлением о том, что медитация ведет к состоянию покоя, и представлением, что искусные действия ведут к мирскому благосостоянию, поскольку первое легко проверяется опытом, в то время как последнее проверить нельзя. Медитативное погружение, будучи достигнуто, дает непосредственный опыт расслабления и безмятежности, в то время как кармические плоды добродетельной жизни нужно принимать на веру, как то, чего мы можем ожидать в будущем, в этой жизни или в следующем существовании. В конце концов, честность не всегда вознаграждается. Как говорится в Библии, нечестивец иногда «возвышается, как многоветвистое дерево»54. Его жертвы раз за разом испытывают страдания, которые по закону кармы, несомненно, полагаются ему. Может быть, нас и утешает мысль, что все богатые жалки и неспособны наслаждаться своими накоплениями, нажитыми нечестным путем. Но правда ли это? Действительно ли мошенник не может заснуть, потому что беспокоится о том, что потеряет деньги, обретенные обманом, или это лишь утешительная фантазия тех, кто ведет более честную жизнь? Какова бы ни была истина – и мы не можем этого знать – соединение духовной жизни с мирскими приобретениями, реальны ли эти приобретения или воображаемы, составляют ли они психологическое благополучие или лучшую жизнь в будущем, неизбежно отвлекает нас от реальной цели духовной практики.
Это беглое упоминание о медитации в контексте искусных действий и их последствий напоминает нам, что медитация – это вид действия. Все мысли – это действия. Положительная мысль является искусным действием. Легко представить, что, практикуя медитацию, вы на самом деле ничего не делаете, но истина в том, что медитация – мощная вещь, поскольку она создает важные последствия для медитирующего. Действие всегда производит определенный результат. (Если результата нет, это означает, что ничего не было сделано). Мысль, поскольку она составляет намерение, создает кармический результат, даже если она не превращается непосредственно в действие. Она до некоторой степени изменяет нас или, по крайней мере, подталкивает нас в определенном направлении. Результат, если дело касается в медитации, заключается не просто в смещении внимания к существующим ментальным и эмоциональным элементам. Когда человек медитирует с убежденностью, создается нечто новое, и это вносит свой вклад в духовное развитие человека.