С традиционной точки зрения буддизм начинается с обращения к Прибежищу в Трех Драгоценностях (триратне), первой из которых является Будда. Хотя никто больше не сомневается в его историческом существовании, точные даты его рождения и паранирваны все еще остаются под вопросом. Вероятнее всего, даты, приведенные в «Дипавамсе» и «Махавамсе» (за исключением ее продолжения, «Кулавамсы», где даты расходятся на шестьдесят лет), соответствующие 653-483 гг. до н. э., не слишком далеки от истины.

События его жизни слишком известны, чтобы вспоминать их в деталях. Родившись в Лумбини, на территории республики Шакья, в богатой знатной семье, он ушел «из дома в бездомную жизнь» в возрасте двадцати девяти лет, достиг Высочайшего Просветления в Бодхгае, в возрасте тридцати пяти лет, и ушел из мира в Кушинагаре в возрасте восьмидесяти лет. Еще при его жизни его учение распространилось на территории царств Магадхи и Косалы (что соответствует современным Бихару и Уттар-Прадешу), а также в окрестных княжествах и республиках. Его ученики были выходцами из всех классов общества – от царей, владетельных принцев и ортодоксальных брахманов до изгоев, грабителей и обнаженных аскетов – и включали и мужчин, и женщин. Кроме наставлений обширному кругу мирских последователей он обучал меньшую, более избранную группу монахов (и монахинь), которые, собственно, составили Сангху, и на них главным образом была возложена ответственность за выполнение его миссии после его паранирваны. Его личность, как она предстает в древних писаниях, – уникальное сочетание достоинства и доброжелательности, мудрости и доброты. Он обладал не только величием, которое внушало благоговение и трепет царям, он обладал мягкостью, которая могла снизойти с утешением к скорбящим и успокоить страждущих. Его безмятежность была непоколебима, его уверенность в себе – нерушима. Всегда осознанный и сдержанный, он встречал противодействие, враждебность и даже опасность для жизни со спокойствием и сострадательной улыбкой, которая не померкла с веками. В спорах он был учтив и вежлив, хотя и не без доли иронии, и почти всегда ему удавалось одержать победу над своим оппонентом. Его успехи в этом были таковы, что его даже обвинили в том, что он зачаровывает людей с помощью заклинаний.

В дополнение к «историческим фактам» о жизни Будды стоит упомянуть о мифах и легендах, от которых в традиционных биографиях эти факты неотделимы. Когда буддизм впервые попал в поле внимания западной науки, преобладало мнение, что мифы и легенды были подобны вымыслу, и их ценность заключалась лишь в том, чтобы служить примером примитивного мышления. С тех пор наши познания изменились. Некоторые случаи из биографии Будды, которые казались «легендарными» с материалистической точки зрения науки XIX столетия – к примеру, описание использования им сверхъестественных сил – в наши дни, с расширением этой точки зрения, рассматриваются как основанные, по всей вероятности, на реальных событиях. Другие, несомненно, отсылают к другому уровню реальности и совсем другому типу истины, поскольку они – скорее поэтические, нежели научные свидетельства психологических процессов и духовных переживаний. Иные – по своей природе озарения, возникшие в силу огромного влияния личности Будды на умы его учеников, и они выражают величие этой личности субъективно в виде ощущения восторженного обожания, которое он в них пробуждал.

Это подводит нас к серьезному вопросу о мнимом «обожествлении» Будды. Согласно некоторым современным исследователям, Будда был учителем-человеком, а поклонение его последователей превратило его в божество, в Бога. Эта интерпретация важных вероучительных изменений, основанная на допущениях, весьма далеких от буддизма, должна быть отвергнута. В контексте нетеистической религии понятие об обожествлении не имеет смысла. Будду называли полностью Просветленным человеческим существом, превосходящим даже богов, и именно так к нему, несомненно, относились. Поскольку он уже был высочайшим существом во Вселенной, для него не оставалось еще более высокого положения, на которое его впоследствии должны были вознести. На самом деле произошло следующее: Будда осознал Истину и, следовательно, стал ее воплощением и символом, Реальность стала интерпретироваться конкретно в рамках Состояния Будды и его качества, а также абстрактно в терминах шуньяты, татхаты и так далее. В то же самое время почитание, с которым поклонялись Будде, соответствовало тому, которое в теистических религиях было прерогативой Творца.

Поскольку никакого обожествления «чисто человеческого» учителя никогда не было, мы должны также отвергнуть как слишком дерзкие некоторые теории, согласно которым Будда – на самом деле учитель нравственности, подобно Сократу или Конфуцию, рационалист, гуманист, социальный реформатор и так далее.

Дхарма

Слово «Дхарма», вероятно, имеет больше значений, чем любой другой термин в словаре буддизма. В качестве второго из Трех Прибежищ это слово переводили по-разному – как Закон, Доктрина, Учение, Проповедь, Учение, Норма и Истинная Идея, и все эти переводы отражают тот или иной аспект его всеобъемлющего значения. На Западе она известна как буддизм, и часто возникает вопрос, религия это или философия. Ответ, несомненно, таков: пока религия рассматривается исключительно в рамках теизма, а философия остается отвлеченной от этики и духовности, буддизм не является ни тем, ни другим.

Общие характеристики Дхармы суммируются устойчивой древней формулой, которая снова и снова повторяется в сутрах и до наших дней широко используется в литургических целях. Дхарма хорошо преподана, она принадлежит Владыке, а не какому-то другому учителю, результаты ее воплощения в практике видны уже в этой жизни, она бесконечна во времени, она приглашает искателя самого убедиться в том, какова она, она последовательна, поскольку ведет от низших к высшим состояниям существования, и каждый мудрец должен постичь ее сам^¹.

Особое доктринальное содержание Дхармы состоит из различных доктрин или учений. Они не представляют собой ни теоретических взглядов, ни обобщений, сделанных на ограниченном уровне духовного опыта – в конечном счете, это концептуальные формулировки природы существования, постигнутые полностью Просветленным существом, которое из сострадания открывает человечеству обнаруженную им Истину. В этом смысле буддизм можно назвать откровением. Согласно древнейшим каноническим изложениям ключевого эпизода его жизни, истина, закон или принцип, который постиг Будда во время своего Просветления (в этом постижении на самом деле и заключалось Просветление) и который, в силу сложности его осознания, он поначалу не стремился открыть своим современникам, охваченным страстями, был принципом «обусловленного совозникновения» (на пали патичча-самуппанна) вещей. Обусловленное совозникновение – это, следовательно, основное учение буддизма, постигнутое и преподанное сначала Буддой и его непосредственными учениками, а впоследствии передаваемое на протяжении всей истории буддизма. Когда Шарипутра, тогда еще не буддийский отшельник, лишь спустя несколько месяцев после Просветления, спросил Архата Асваджита об учении его учителя, он ответил звучной строфой, которая сохранилась в веках как кредо буддизма: «Татхагата объяснил источник вещей, которые возникают в силу причины. Онтакжеобъяснилихпрекращение. Таково учение великого шраманы»^². В другом месте Будда ясно отождествляет обусловленное совозникновение с Дхармой, а затем и то, и другое – с собой, говоря: «Тот, кто видит обусловленное совозникновение, видит Дхарму, тот, кто видит Дхарму, видит Будду^³.

В интерпретации одаренной раннебуддийской монахини Дхаммадинны, чьи воззрения Будда полностью одобрил замечанием, что ему нечего к ним больше добавить, учение об обусловленном совозникновении представляет собой всеобъемлющую реальность, которая вмещает два различных порядка вещей в целостности существования. В первом из них реакция происходит последовательно между двумя частями или составляющими или между двумя вещами одной и той же природы, и последующий фактор преумножает действие предыдущего. Сансара или «круг обусловленного существования» представляет собой первый порядок вещей. В нем, как изображает «Колесо Жизни», живые существа под влиянием цепляния, ненависти и заблуждений становятся богами, людьми, асурами, животными, претами и обитателями ада в соответствии с законом кармы и испытывают удовольствие и боль. Процесс кратко излагается в первой и второй из Четырех благородных истин, Истине Страдания и Истине Источника Страдания, а подробно – в полном перечне ниданили «звеньев», который часто, хотя и ложно, рассматривается как исчерпывающее определение содержания обусловленного совозникновения. Обусловленные духовным неведением (авидья) возникают кармические образования (самскары), обусловленное кармическими образованиями возникает сознание (виджняна), обусловленные сознанием возникают имя и форма (нама-рупа), обусловленные именем и формой возникают шесть чувственных сфер (садаятана), обусловленный шестью чувственными сферами возникает контакт (спарша), обусловленное контактом возникает ощущение (ведана), обусловленная ощущением возникает жажда (тришна), обусловленное жаждой возникает цепляние (упадана), обусловленное цеплянием возникает становление (бхава), обусловленное становлением возникает рождение (джати), а обусловленные рождением возникают старение и смерть (джара-марана), вместе с печалью, стенаниями, болью, страданием и отчаянием. Эти двенадцать звеньев занимают три жизни, поскольку первые два относятся к предыдущей жизни, восемь следующих – к настоящей, а последние два звена – к будущей.

Путь освобождения и Нирваны вместе представляют собой второе направление, поскольку Нирвана – это не только противоположный процесс прекращения циклического порядка существования (то есть двенадцать звеньев в обратном порядке), но и самая дальняя различимая точка на пути продвижения. Этот процесс кратко излагается в третьей и четвертой Благородных истинах, Истине Прекращения Страдания (то есть Нирваны) и Истине о Пути, ведущем к прекращению страдания, а полно – в другом перечне из двенадцати звеньев, который соотносится с первым так же, как спираль соответствует кругу. Обусловленная страданием (духкха, «старения и смерти» первого перечня) возникает вера (шраддха), обусловленное верой возникает удовольствие (прамодья), обусловленная удовольствием возникает радость (прити), обусловленная радостью возникает безмятежность (прашрабдхи), обусловленное безмятежностью возникает блаженство (сукха), обусловленное блаженством возникает сосредоточение (самадхи), обусловленные сосредоточением возникают знание и видение подлинной природы вещей (ятхабхута-джнянадаршана), обусловленное знанием и видением подлинной природы вещей возникает отвращение (нирвид, нирведа), обусловленное отвращением возникает бесстрастие (вайрагья),обусловленное бесстрастием вознкает освобождение (вимукти), а обусловленное освобождением возникает знание об уничтожении одурманивающих состояний (ашравакшая-джняна). Весь процесс можно пройти за одну жизнь. Путь обычно формулируется, однако, не в рамках двенадцати «высших» звеньев, но различными другими способами, например, как Три Упражнения (тришикша), то есть нравственность (шила), медитация (самадхи) и мудрость (праджня), Благородный восьмеричный путь, Шесть или Десять Совершенств (парамит). Несмотря на то, что связь этих формулировок с учением об обусловленном существовании часто упускается из виду, тот факт, что Путь – это, по сути, последовательность все более высоких ментальных и духовных состояний, а практика Дхармы заключается, прежде всего, в развитии этих состояний, во всех формулировках достаточно ясно излагается для практических целей.

Поскольку доктрина обусловленного совозникновения – не теория причинности в философском смысле, не возникает вопроса о том, является ли в случае с Кругом или Путем последующее звено идентичным предшествующему или отличным от него. Буддийская позиция заключается просто в том, что обусловленный А, или в зависимости от него, возникает Б. Говорить, что А и Б тождественны или различны, – это крайние воззрения, ведущие в первом случае к этернализму (сасватаваде) или, в другом случае, – к нигилизму (уччхедаваде). Для буддизма ни категория существования, ни категория несуществования не обладают окончательной достоверностью. Дхарма – это Средство. Что касается процесса обусловленного совозникновения, это означает, что тот, кто перерождается, и тот, кто умирает, и тот, кто обретает Просветление, и тот, кто следует Пути, в реальности ни один и тот же человек, ни разные люди. Перерождение происходит, но никто не перерождается, Нирвана достигается, но никто ее не достигает. Так доктрина обусловленного совозникновения подразумевает анатму (отсутствие самости).

Сангха

ПоследнееизТрехПрибежищ – этоСангха. В первоначальном смысле она означает Арья-Сангху, Собрание Благородных, состоящее из всех, кому удалось пройти, по крайней мере, ту стадию Пути, где падение в Круг более чем семи рождений под воздействием кармы невозможно. Таковы Вошедшие в Поток (сротапанны), Однажды возвращающиеся (сакридагамины) и Невозвращающиеся (анагамины), Архаты и Бодхисаттвы.

Как Будда символизируется священным изображением, а Дхарма – рукописными или печатными томами писаний, так и Арья-Сангха представлена, для практических целей, сангхой бхикшу, или монашеским орденом. Этот великий институт, который, вероятно, за исключением своего соответствия у джайнов, является старейшим религиозным орденом в мире, начало свое существование спустя несколько месяцев после Просветления Будды. Он состоял – и в идеале все еще состоит – из тех последователей Будды, которые, отказавшись от жизни домохозяев, посвятили все свое время и всю свою энергию реализации Нирваны. Подобно Дхарме, Сангха прошла различные стадии развития. Поначалу, во время жизни самого основателя, шраманы Шакьяпутры, как их называли, оставались практически неотличимыми от других религиозных общин своего времени. Что отличало их, так это особая Дхарма, которой они придерживались. Они, как и другие, жили подаянием, как отшельники, собирались дважды в месяц в полнолуние и новолуние, оставались на месте в период дождей и так далее. Второй период развития, вероятно, начался перед паранирваной. Он ознаменовался правилами из 150 пунктов, известными как «Пратимокша», повторение которой заменило первоначальное чтение стихов Дхармы на собраниях дважды в месяц. И, наконец, Сангха стала общежительной, и примитивная неразделенная «сангха бхикшу четырех направлений» разделилась на ряд относительно автономных местных общин, и «Пратимокшу» пришлось дополнить «Скандхаками» или полностью организованным общежительным монашеством. Все эти изменения заняли примерно два века. «Пратимокша» и «Скандхаки» вместе составляют Винаю: этот термин первоначально означал просто практический или дисциплинарный аспект Дхармы.

Параллельно с сангхой бхикшу развивалась сангха бхикшуни, орден монахинь. Но, по-видимому, Будда неохотно дозволял женщинам обращаться к бездомной жизни, и это, по крайней мере, в истории индийского буддизма, играет важную роль.

В более общем смысле Сангха составляет всю буддийскую общину посвященных и непосвященных, «профессиональных» деятелей религии и мирских последователей, мужчин и женщин. В таком качестве она иногда известна как Маха-сангха, «великое собрание». Мирские последователи (упасаки и упасики) – это те, кто обращаются к прибежищу в Трех Драгоценностях, поклоняются реликвиям Будды, соблюдают Пять наставлений относительно нравственного поведения и поддерживают монахов. Хотя со временем жизнь монахов стала все резче отличаться от жизни мирян, все они обращались к прибежищу в Будде, Дхарме и Сангхе, и это оставалось общим, потенциально объединяющим фактором – фактором, который, в случае с Махаяной, усилился с развитием идеала Бодхисаттвы, идеала, одинакового для монаха и мирянина, монахини и мирянки.

Рост общежительного монашества естественным образом побуждал к развитию внутри Сангхи различных региональных традиций, которые, сосредоточившись в различных версиях Дхармы, со временем развились как независимые секты. Так через век или немногим более после паранирваны возникли трения между монахами на Западе и на Востке, и махасангхики, которые больше симпатизировали духовным нуждам мирян, отделились от стхавиравадинов, которые стремились толковать Дхарму в исключительно монашеских терминах. Это было первым формальным расколом внутри Сангхи. На протяжении следующего века стхавиравадины делились дважды. Прежде возникла секта пудгалавадинов, которые верили в существование «личности» как в реальный абсолютный факт, а затем – сарвастивадинов, которые утверждали реальное существование окончательных элементов опыта (дхарм) в трех временах. Так ко времени Ашоки возникли четыре независимых монашеских объединения, каждое со своим собственным центром, линией посвящения, устно передаваемой версией Дхармы, особыми целями и частностями в соблюдении внешних правил. Вместе со своими последующими подразделениями эти четыре школы составили так называемые «восемнадцать сект» (на самом деле, их было намного больше) раннего буддизма.

В противовес Махаяне, которая зародилась в недрах махасангхиков и их ответвлений, все другие секты, и особенно сарвастивадины, впоследствии составили Хинаяну.

1 Сваккхато бхагавата дхаммо сандиттхико акалико эхипассико опанаико паччаттам ведитаббо виньюхи.

2 См. выше, с. 112 и далее.

3 «Йах пратитьясамутпадам пашьяти са дхармам пашьяти, йо дхармам пашьяти, со буддхам пашьяти». Н. Дутт, «Аспекты буддизма Махаяны по отношению к Хинаяне», Лондон, 1930, с. 51. См. также далее, на с. 119.

Обзор буддизма: введение

Обзор буддизма: введение, Сангхаракшита.

Скачать бесплатно книгу на PDF: «Обзор буддизма: Будда и буддизм»