Итак, мы подошли к началу пятого этапа практики, к постепенному расширению нашей метты за пределы всех границ. Мне кажется, это подходящее место, чтобы вспомнить следующую строфу «Карания метта сутты», для того, чтобы усилить в нас ощущение эмоциональной глубины, которой мы пытаемся достичь. Эта строфа стремится зародить в нас представление о ней посредством аналогии с любовью матери к единственному ребенку. Это образ, который на первый взгляд выбивается из всего контекста сутры, передает ту преданность, с которой вы развиваете «безграничное сердце», «беспредельный ум» по отношению ко всем живым существам. Это впечатляющий образ, хотя перевод несколько снижает силу воздействия изначальной строфы. На пали слова более выразительны, поскольку слово путта, ребенок – «ее дитя, ее единственное дитя» – повторяется для того, чтобы описать нам любящую мать, сосредоточенную на единственном, в высшей мере уязвимом человеческом существе. Это сознательный парадокс: сила подобной любви, направленной к одному человеку, обращается вовне, чтобы пролиться на всех живых существ.

Материнская любовь – особенно подходящий образ для метты, не потому, что она сильнее, чем остальные виды любви (к примеру, романтическая любовь тоже может быть очень сильной), а потому, что это воспитывающая любовь. Любовь матери сосредоточена на том, чтобы помочь ребенку расти и достичь зрелости, а метта обладает тем же качеством поддержки и нежной заботы. Мать стремится к благополучию своего ребенка, насколько это возможно, готовя и обучая его расти и становиться сильным, здоровым и целостным. Подобно этому, метта стремится взрастить всех живых существ, желает им благополучия, желает помочь им стать счастливыми и удовлетворенными.

Мать отдаст всю свою жизнь ради ребенка, и метта наделена тем же качеством самоотверженности, хотя, несомненно, принесение в жертву собственной жизни – сложнейшая из всех задач. Совершая подобную жертву на основе метты, вы не выказываете недостаток заботы о себе, скорее, вы подчеркиваете ценность, которую вы придаете вашему собственному потенциалу будущего роста (в случае с вами это будущее – конечно, будущая жизнь). Вы не можете по-настоящему ценить себя, пока упорно ставите себя впереди прочих. Чтобы противостоять этой склонности, вам, возможно, понадобится дать себе обещание ставить других на первое место, но цель этого – в том, чтобы ценить других так же, как себя, а не больше, чем себя.

Качество беспристрастности в метте подразумевает определенную степень мудрости. Это своего рода равностность, которая позволяет вам достаточно непредубежденно оценить ситуацию. В ней присутствует черта объективности и бескорыстия Проникновения. Если вы видите, что лучшее решение для всех может потребовать от вас рискнуть жизнью, вы с радостью пойдете на этот риск. Буддагхоша приводит этому пример в своем труде «Вишудхимагга», «Путь чистоты». Вы должны представить, что вы, ваш лучший друг, «нейтральный» человек и враг попали в лапы разбойников во время путешествия, и разбойники предлагают пощадить лишь троих из вас. Вам решать, кого из вас принести в жертву. Буддагхоша говорит, что если вы в достаточной степени развили беспристрастность, вы будете не способны отдать кому-то преимущество. Вы не предложите себя в жертву автоматически. Вы будете обдумывать ситуацию спокойно, заботясь о судьбе других не меньше, чем о своей собственной. Это равностность, отношение, которое в своей глубокой объективности ценит всех – включая самого себя – одинаково высоко.

Будучи жертвенной, любовь матери также подразумевает желание принять ответственность за своих детей. Мы благодарны собственной матери не только за любовь, которую она нам подарила, но и за то, что она приняла ответственность за нас: она думала за нас, планировала за нас, принимала в расчет наши будущие потребности еще до того, как у нас вообще появилось представление о том, что может нам понадобиться в жизни. Ту роль, которую мать играет для своих детей – думать за других, – также принимают другие люди в нашей жизни: медсестры и врачи, к примеру, должны следить за удовлетворением потребностей своих пациентов, знают ли сами пациенты, каковы эти потребности, или нет. Профессиональные медики занимаются тем, что исследуют медицинские условия, которые влияют на их пациентов, и берут ответственность за их выздоровление. Это своего рода сострадание, в котором присутствует разумная объективность. Та же объективность есть в метте.

Если вы действительно желаете блага другим, вы должны обладать пониманием того, что на самом деле есть благо. Если это не так, вы можете превратиться в «добродетеля», неустанно вмешивающегося в жизни других людей без осознания их желаний и потребностей, сколь бы готовым помочь и доброжелательным вы ни хотели казаться. Для того чтобы привести пример подобного поведения, боюсь, мне придется снова обратиться к старому анекдоту про бойскаута, который докладывает, что совершил добрый поступок на сегодня и помог старушке перейти улицу. «Звучит не так уж сложно», – говорит начальник отряда скаутов. «О, это было трудно, – отвечает мальчик, – она не хотела переходить улицу». Только лишь благих намерений недостаточно, и даже исполненная лучших побуждений любовь матери не непогрешима, хотя на ее инстинкты обычно и можно в достаточной мере положиться. Подобно этому, объективная разумность метты, если в ней есть некоторый элемент Проникновения или мудрости, по-своему интуитивна – интуитивна, но не бездумна.

Метта подобна любви матери по своей силе, бескорыстию, заботе и даже интуиции. Но она совершенно отличается от материнской любви в одном ключевом аспекте: материнская любовь – возможно, любовь к единственному ребенку в особенной мере – ограничена собственным дитя, в то время как метта универсальна и безгранична. Мать видит своего ребенка в некотором роде продолжением самой себя, и для нее естественно любить собственного ребенка, как естественно любить себя. Но это не ведет к реальному выходу за пределы «я», поскольку границы ее глубокой заботы столь тесны.

Выражение метты обычно не подразумевает, что мы душим людей слезливой привязанностью или принуждаем их к зависимым отношениям. Материнская любовь может даже заставить мать действовать неискусно ради собственного ребенка в ущерб другим людям. Она может, к примеру, начать ревностно и фанатично следить за успехами своей семьи, грубо пренебрегая благополучием других детей. Мать яростно защищает свое потомство, но когда речь заходит о том, чтобы помочь своему ребенку стать самостоятельной личностью, материнская любовь может помешать развитию ребенка и поставить ненужные преграды на пути его развивающейся индивидуальности. Конечно, мать может ощутить или развить метту по отношению к собственным детям, равно как и отец.

С Просветленной точки зрения все существа беспомощны. Как бы хорошо им ни удавались мирские дела, в духовных вопросах они подобны беспомощным детям. В этом смысле Будда или Бодхисаттва во многом напоминает мать, поскольку помогает существам расти духовно. Но аналогия с материнской любовью – не более чем аналогия. Метта во многих отношениях отличается от материнской привязанности. Вероятно, знаменательно, что строфа, следующая аналогии с любовью матери к единственному ребенку, должна подчеркивать безграничность качества метты. Возможность неверного истолкования аналогии как будто предвидится заранее, и качества метты, которые не обязательно разделяет материнская любовь, выносятся на первый план, чтобы исключить подобную возможность.

Накопление метты

Жизнь, исполненная доброты: учение Будды о метте

Жизнь, исполненная доброты: учение Будды о метте
Сангхаракшита

Скачать бесплатно книгу «Жизнь, испоненная доброты»