Ядерный век… Космический век… Информационный век… Постхристианская эпоха… Любая попытка охарактеризовать дух, преобладающий в наши времена, обречена быть опрометчивым измышлением интеллекта. В особенности это справедливо по отношению к сегодняшнему дню, когда исключительное разнообразие и скорость культурных изменений почти не позволяют нам предвидеть, что вскоре окажется самым важным. Но с точки зрения западных буддистов самое красноречивое определение нашего века – «век беспокойства» или «век психологии». Называют ли его «веком психологии», потому что это «век беспокойства», или наоборот, трудно сказать, но эти два слова отражают тот факт, что ум и сознание были предметом огромного количества исследований и размышлений на Западе на протяжении двадцатого столетия. На самом деле, с чисто практической, мирской точки зрения, человечество, вероятно, знает сегодня об уме и его функционировании, его глубочайших тайнах, больше, чем когда либо.

Хотя поэты и философы уже давно имели некое представление о существовании подсознательного ума, лишь Фрейду удалось подвести под эту концепцию в целом неопровержимую научную основу, что впоследствии привело к возникновению целого ряда иногда противоречащих друг другу психологических теорий. В результате стало возможным излечивать с некоторой долей успешности ряд психических заболеваний и лучше понять необычные состояния ума в целом. В дальнейшем различные скрытые возможности ума – ясновидение, телепатия и так далее – также получили научные подтверждения своему существованию. Исследование состояний ума, возникающих под воздействием наркотических веществ, также изменило наши взгляды на ум. Даже мистический опыт более не рассматривается как прискорбное последствие невроза, психических припадков или гиповитаминоза.

Таким образом, нам постепенно открываются еще более захватывающие перспективы. На Западе долгое время господствовал очень ограниченный и поверхностный взгляд на человеческий ум. Мы считали его чем-то относительно устойчивым, мы отождествляли его с сознательным умом, с индивидуальным сознанием и физическим телом. Но мы начинаем видеть, что пределы человеческого ума, возможности, открытые тому, кто обладает сознанием человека, намного более обширны, чем нам представлялось ранее.

Нам часто говорят, иллюстрируя это примером, который так любят последователи глубинной психологии, что ум подобен айсбергу, и мы видим лишь его маленькую часть – сознательную верхушку, так сказать, возвышающуюся над волнами. Под их поверхностью, подобно огромной подводной массе айсберга, находится многочисленные слои и уровни, о которых мы обычно просто не имеем понятия. Этот образ дает нам важную половину картины. Для того чтобы получить вторую половину, нам нужен другой образ, образ горы, в частности – гималайской горы, возвышающейся на тысячи и тысячи футов. Нижняя часть склонов, подножие, всегда на виду, но большую часть времени вы не видите горы в целом – она спрятана под непроницаемым одеялом тумана и облаков. Таков и наш ум: у него есть не только глубины, о которых мы не подозреваем, но и высоты, о которых мы также ничего не знаем.

Это растущее психологическое понимание на Западе создает для нас более благоприятные возможности для встречи с буддизмом и понимания того, в чем он заключается. Если мы начали осознавать природу и функционирование ума и проявлять к ним интерес совсем недавно, то в буддизме этим вопросам уделяется особое внимание. На самом деле, мы можем даже сказать, что буддизм вообще мало интересует что-то другое, кроме ума. Например, Дзен описывают (хотя автор этого определения неизвестен) как «прямое указание на ум». В каком-то смысле, только этим и занят Дзен. В нем просто говорится: «Вглядись в свой собственный ум». И почти каждая школа буддизма так или иначе говорит одно и то же: «Посмотри на свой ум. Посмотри на себя. Осознай глубины и высоты собственного сознания».

Поскольку в буддизме всегда уделяется больше внимания практике, а не теории, буддистов больше интересуют высоты, а не глубины ума. Буддизм намечает высоты ума за пределами ума с точки зрения их постепенного увеличения – то есть с точки зрения расширения осознанности за пределы ее теперешних границ и выхода во все более высокие сферы сознания. И это достигается – согласно всем школам буддизма – посредством практики медитации. На самом деле в общих целях медитацию можно определить как систематическое расширение осознанности сознания.

В общем и целом мы должны знать, что медитация – это то, что нужно практиковать, испытать на собственном опыте, а не то, о чем можно разговаривать или читать. В то же самое время, нам нужно иметь общее представление о том, что, как предполагается, мы делаем во время медитации, и о том, к чему она должна привести. Не обладая ясным пониманием направления нашей практики, мы, несомненно, можем получить от нее определенную пользу, но с той же вероятностью можем и ощутить, что ищем на ощупь в темноте. Поэтому цель следующего введения в медитацию, систематическое расширение сознания, – несколько помочь тем, кто на самом деле уже начал практиковать медитацию, а также дать представление о том, что такое медитация, новичкам в этом вопросе. Мы подойдем к вопросу о медитации путем рассмотрения четырех основных тем: того, почему мы медитируем, приготовлений к медитации, пяти основных методов медитации и трех последовательных ступеней медитативного опыта.

Почему мы медитируем

Размышление над тем, что побуждает нас к медитации, – хорошее начало, потому что мотивация – это важный и постоянный элемент, определяющий, насколько эффективной будет наша практика медитации и продолжим ли мы вообще медитировать. Будучи знаком с огромным количеством людей, практикующих медитацию, я бы сказал, что, по сути, есть два вида мотивации или два подхода. Их можно условно назвать «психологическим» подходом и «духовным» подходом.

Основная психологическая мотивация для медитации – поиски покоя ума. Люди, которых не особенно интересует буддизм, философия или религия и даже сама психология, все же могут искать нечто, что они называют покоем ума. Они обнаруживают, что спешка и суета, невзгоды повседневной жизни слишком тяжелы для них. Различные нагрузки и напряженная обстановка, которым они подвержены, – финансовое давление, личные трудности, проблемы в отношениях, даже, возможно, в некоторой степени, невротическое беспокойство, – все это усугубляет общее ощущение несчастья. Они слышали, что медитация может дать покой ума, и у них создается впечатление, что буддисты – счастливые, безмятежные люди, и так они приходят к буддийской медитации, ища некоторого внутреннего умиротворения, покоя, который мир, по-видимому, не может им дать.

Что касается духовной мотивации для медитации, в своей основе это желание или устремление к Просветлению. В более широком смысле она охватывает желание понять смысл самого существования, желание договориться с жизнью на ясных условиях, или, выражаясь метафизически, познать реальность, увидеть истину, проникнуть в конечную природу вещей. Таким образом, это подход к медитации как к ступени к чему-то высшему – осознанности, пониманию, опыту или даже, в конечном счете, к самой реальности.

Эти два подхода – психологический и духовный – безусловно, не взаимоисключающи. Вы можете начать медитировать с психологической мотивацией, а затем обнаружить, что исключительная движущая сила вашей практики незаметно выводит вас за пределы психологического в мир духовного опыта. А с другой стороны, даже если ваша мотивация духовна с самого начала, вам все еще может понадобиться здоровая психологическая основа для вашей практики, что на начальном этапе может вполне подразумевать чисто психологический подход.

На самом деле, непросто провести строго определенную линию между сферой психологии и сферой духовности. Они взаимно проникают друг в друга, так что не всегда можно с точностью сказать, в какой области опыта вы находитесь и какого подхода придерживаетесь. У них есть частичное совпадение, своего рода точка соприкосновения. Если говорить о расширении сознания, мы можем сказать, что психологический подход представляет собой частичное и временное расширение сознания, в то время как духовный подход выступает за полное и постоянное расширение сознания. Между ними существует разница в степени (в определенном смысле), а не видовое различие.

Однако, в конечном счете, это совершенно особые измерения, особые подходы или мотивации, и их не стоит путать друг с другом, насколько это возможно. Если мы отождествляем духовное с психологическим, мы установим ненужные пределы в своей практике и ограничим свои возможные достижения.

Трехчленный путь: медитация

  Трехчленный путь: медитация
  Приготовления к медитации
  Пять основных методов медитации
  Размышления о распаде
  Цепь нидан
  Практика шести элементов

Сангхаракшита - что такое Дхарма?

   Что такое Дхарма?
   Об авторе - Сангхаракшита
   Предисловие издателя

   Введение
   Основополагающая истина
   Динамика бытия
   Текстура реальности
   Нирвана
   Тайна пустоты
  Гравитационное притяжение
  Спиральный путь
  Запредельный восьмеричный путь
  Модель Буддийской жизни и работы
  Трехчленный путь: нравственность
  Трехчленный путь: медитация
  Трехчленный путь: мудрость
   Космическое значение идеала Будды

  Примечания