Четвертое определяющее объект событие ума – это самадхи, что в данном контексте означает однонаправленность ума, удерживаемого на умственном объекте – то есть на объекте, который не воспринимается посредством органов чувств^¹. Еше Гьялцен цитирует «Абхидхармасамуччаю»: «Его роль – стать основой для осознанности»^². Но, если вспомнить об основной формулировке буддийского пути, Трехчленном пути, мы можем также сказать, что самадхи развивается на основе нравственности, и «его роль – становиться основой осознанности» в значении запредельной мудрости или проникновения. Есть три ступени пути: нравственность, самадхи, мудрость.

За важным уточнением этого определения самадхи мы можем обратиться не к комментарию Еше Гьялцена, а к «Чэн вэй ши лунь»: «Выражение сосредоточение ума указывает, что ум фиксируется на том, на чем хочет, а не просто фиксируется на объекте. В противном случаем это не было бы самадхи на «Пути Проникновения в запредельную Истину», где аскет выделяет последовательно вечные истины и созерцает их и где, соответственно, объект меняется со временем»^³.

Это можно применить и непосредственно к практике медитации. Возьмем, к примеру, практику визуализации определенного Будды или Бодхисаттвы. Можно вспоминать детали визуализируемого Бодхисаттвы, сосредоточиваясь то на том, то на другом элементе визуализации, но идея заключается в том, что наше сосредоточение (самадхи) остается постоянным, хотя его объект и изменяется подобным образом. В практике метта-бхаваны, подобно этому, цель заключается в том, чтобы развить качество сочувствия, метту, которая остается постоянной, кто бы ни был объектом нашего сосредоточения. Самадхи – это, по сути, способность сосредотачивать ум на всем, на чем мы пожелаем, во время медитации.

Еще Гьялцен перечисляет четыре класса объектов ума, на которых мы можем сосредоточиться^⁴. Они, если пересказывать его перечень, таковы:

А) То, что сосредоточено на развитии шилы, нравственности.

Б) То, что сосредоточено на очищении эмоций, то есть противостоянии цеплянию.

В) То, что сосредоточено на развитии четырех «обителей богов» (брахма-вихар): любящей доброты, сострадания, сорадования и равностности.

Г) То, что сосредоточено на развитии мудрости.

Эти четыре категории, опять же, охватывают весь Трехчленный путь. Первая относится к десяти наставлениям, а вторая и третья имеют целью развитие самого самадхи. Вторая категория, если это действительно размышление над потребностью противостоять мощным эмоциям цепляния и похоти, подразумевает сильные меры: медитацию на десяти нечистотах и различных отвратительных аспектах телесного существования и особенно медитацию на этапах распада трупа. Третья категория, разработанная для противостояния противоположной тенденции к ненависти и отчуждению, состоит в развитии положительных эмоций и чувств. А четвертая имеет своей целью развитие проникновения в природу реальности, что подразумевает размышление над Дхармой, включая учения самой Абхидхармы.

В своем комментарии Еше Гьялцен ясно дает понять, что только в отношении к умственному продукту восприятия – внутренне воспринимаемому объекту – развивается сосредоточение в смысле самадхи. В то время как мы довольно часто фиксируемся на внешнем объекте (традиционно раскрашенном круге), для того, чтобы развить начальную степень сосредоточения, было бы ошибочно воображать, что так мы можем развить сосредоточение на всех его этапах. Крайней формы подобного ложного воззрения придерживаются люди, утверждающие, что они медитируют «все время». Осознанность – осознание того, что мы воспринимаем посредством внешних чувств, – это одно, а самадхи – иное. На самом деле, восприятие посредством пяти чувств не играет роли в самадхи. Можно медитировать с открытыми глазами и оставаться в глубоком сосредоточении, не фокусируясь на том, что находится перед нашими глазами. В действительности, мы вообще не отмечаем никакого зрительного восприятия.

Однако, несмотря на это, нам стоит помнить, что концептуализирующий ум также считается одной из чувственных способностей, и та же самая контролирующая способность ума (индрия) действует, воспринимает ли глаз зрительную форму или ум – объекты ума. Тем не менее, начинаем ли мы с сосредоточения на неком внешнем объекте, воспринимаемом посредством пяти чувств, или на объекте, воспринимаемом посредством чувственной способности ума (то есть посредством того, что Гюнтер называет «категориальным восприятием»), ум, с которым мы начинаем, это не тот же ум, с которым мы заканчиваем. Весь процесс формулируется Буддой так: «Чувства находят прибежище в уме как в шестом чувстве, но шестое чувство находит прибежище в осознанности, а осознанность находит прибежище в «освобождении»^⁵.

Реально это или нет,

Что бы ни стало вам по-настоящему близким,

Когда вы становитесь совершенно знакомы с этим,

Результатом является ясное ощущение присутствия вне субъектно-объектной дихотомии^⁶.

«Праманаварттика»

Это цитатой из Дхармакирти Еше Гьялцен ведет нас далее, в самое сердце практики медитации, и особенно – практики визуализации. Вы можете выбрать в качестве объекта сосредоточения что-то, что, можно сказать, существует реально вне вашего воображения (к примеру, визуализируемого Бодхисаттву) или придуманный объект (вроде единорога). В любом случае, поскольку это объект вашей медитации, это ваше собственное творение: вы создали его сами. Хотя вы воспринимаете его как объект, ваша связь с ним в реальности субъективна. Когда вы полностью погружаетесь в сосредоточение, вы, так сказать, становитесь едины с объектом, а он становится единым с вами. Если вы сосредотачиваетесь на объекте, не думая о нем, вы получаете прямой опыт его, не опосредованный концепциями. И, когда вы «меняете» объект, вы меняете себя, и так постепенно два становятся одним.

Даже если объект нашей медитации – визуализируемый Бодхисаттва, даже если мы сливаемся с этим объектом в самадхи, он все еще является творением нашего мирского ума. Это не сам Бодхисаттва. В рамках тантрической практики медитации проводится ясное различие между самаясаттвой и джнянасаттвой. Самаясаттва, что иногда переводят как «существо обета», – это Бодхисаттва, визуализируемый согласно традиции, но созданный нашим умом. Джнянасаттва буквально означает «существо знания», и он – в некотором смысле – на самом деле существует, то есть не является творением нашего ума.

Развивая самаясаттву, мы готовим эквивалент джнянасаттвы, своего рода мирское подобие, в которое может, так сказать, снизойти запредельный оригинал, посредством которого он может проявиться. Мы настраиваемся на джнянасаттву, реальный Просветленный ум Бодхисаттвы, посредством мирского медитативного переживания самаясаттвы. Когда одно нисходит в другое, мы вступаем в контакт с Бодхисаттвой, и это становится запредельным опытом.

Конечно, вам не обязательно знать все о вышеупомянутых тонкостях, чтобы Бодхисаттва появился перед вами. Это может случиться благодаря одной силе вашей духовной практики, у вас может быть видение. Но пока это действительно тем или иным образом не произойдет, хотя вы и можете быть погружены настолько глубоко, что не будете больше проводить различий между собой и визуализируемым образом, визуализация все еще остается не более чем образом, творением вашего ума.

1 Интересно, что, согласно палийской Абхидхамме, читтассекаггата (палийский эквивалент самадхи) – это вездесущее событие ума, а не определяющее объект; в этом заключается ключевое различие между Абхидхаммой Тхеравады и Абхидхармой Сарвастивады.

2 «Ум в буддийской психологии», с. 35.

3 Сюаньцзан, «Чэн вей ши лунь: учение о чистом сознании», там же, с. 379.

4 «Ум в буддийской психологии», с. 35.

5 «Самъютта-Никая», v, 217-219.

6 «Ум в буддийской психологии», с. 36.