Перевод Гюнтером слова прашрабдхи, «бдительность», совсем не подходит. Многие из его переводов исключительно точны и полезны, но иногда, по-видимому, он переводит слово, а не смысл. Он стремится соединить современную философскую, лингвистическую и аналитическую терминологию, составляя свои переводы, но не всегда соотносит полученный результат с действительным духовным опытом, несмотря на то, что он всегда уделяет, в духе Тантры, много внимания «реальному опыту». Подобно знаменитому переводу слова «джняна» (на пали дхьяна) миссис Рис Дэвидс словом «размышление», перевод Гюнтером тибетского слова, эквивалентного прашрабдхи, сколь бы он ни был точен с филологической точки зрения, не помогает нам понять, о чем на самом деле идет речь.

Буквально прашрабдхи означает безмятежность, расслабление, успокоение. Так что же успокаивается? Мы можем понять это, рассмотрев прашрабдхи как пятое звено из двенадцати положительных нидан или звеньев, составляющих спиральный путь, выводящий нас из бесконечного круга составного существования к Просветлению^¹. Это звено располагается между прити (экстазом или восторгом) и сукхой (блаженством) и обозначает целостный процесс успокоения и высвобождения неиспользованной энергии в дхьяне (высших медитативных состояниях).

Как мы уже видели, все пять факторов медитации присутствуют на первом уровне дхьяны: витарка и вичара (первоначальная мысль и устойчивая мысль), экаграта (сосредоточение), прити (восторг) и сукха (блаженство). По мере углубления погружения мысль исчезает, и мы испытываем ясное, лишенное понятий сосредоточение вместе с экстазом и блаженством. Затем погружение еще более углубляется, и элемент физического экстаза (прити) все больше поглощается растущим переживанием чисто умственного блаженства (сукхой). Этот процесс поглощения или уподобления – прашрабдхи. Именно посредством прашрабдхи углубляется погружение.

Еше Гьялцен утверждает, что прашрабдхи двучленно: «Физическая бодрость означает, что, когда посредством силы сосредоточения преодолевается вялость тела, которая не позволяет нам ничего делать, мы чувствуем себя, как летящий по ветру хлопок, и тело можно заставить работать на достижение любой желаемой позитивной цели. Живость ума означает, что, когда посредством силы сосредоточения устраняется вялость ума, ум движется к своему объекту без сопротивления и может действовать беспрепятственно»^².

Таковы два аспекта прашрабдхи. Это физический аспект, хотя и не в смысле физического тела, а в смысле умственных факторов ощущения (веданы), восприятия (самджни) и мотивации (самскар), которые угасают по мере того, как внимание отстраняется от тела и его забот. И умственный аспект, поскольку бессознательная энергия, которая возникает в форме физического экстаза, поглощается переживанием чисто умственного блаженства.

Может показаться, что в состоянии прити открываются более глубокие источники энергии, высвобождается заблокированная энергия, и всплеск этой энергии ощущается как необычайно приятная оживленность. Но эта энергия не полностью целостна и может даже прорваться наружу – как, к примеру, когда в медитации человек начинает смеяться, дергаться или трястись. Вся эта неинтегрированная энергия находит выход различным образом. Иногда это происходит настолько внезапно, что наше равновесие нарушается.

По мере того, как начинает развиваться прашрабдхи, возбуждение угасает, но мы не возвращаемся к сравнительно не эмоциональному состоянию: остается чувство оживления, которое отныне не выходит из-под контроля. Восторг не исчезает и даже не уменьшается. Он просто вносит свой вклад в усиление ощущения блаженства, придает ему легкость и текучесть, в то же самое время, становясь, так сказать, тише, чище и устойчивее.

Это ни в коем случае не пассивное состояние – на самом деле, в нем очень легко выполнять любые действия, физически или ментально. Все становится очень приятным, текучим, гладким, спонтанным. Прашрабдхи, что иногда переводят как «гибкость», делает ум живым, приспособляемым, податливым. Несомненно, это очень полезное качество.

Осмотрительность (или отсутствие безрассудства) (апрамада)

Основываясь на непривязанности, отсутствии ненависти и неомраченности вкупе с прилежанием, она взвешивает, что позитивно, и защищает ум против того, что не приносит удовлетворения^³.

«Абхидхармасамуччая»

Это апрамада. Последними словами Будды перед смертью были, по-видимому, (на пали) «аппамадена сампадетха», что обычно переводится как «Продолжайте усилия с осознанностью»^⁴. Но апрамада, что иногда переводят как «добросовестность», означает осознанность в особом, активном смысле: она заключается в сохранении осознанного внимания для того, чтобы защититься от неискусных действий. Очень подробное изложение этого качества появляется в чудесных коротких воспоминаниях о Сурендранатхе Дасгупте его жены Сурамы. Дасгупта был, вероятно, величайшим индийским ученым современности, а также выдающимся буддийским поэтом. Рассказ жены о его жизни включает большое количество написанных им ей писем, в одном из которых можно найти следующие размышления об апрамаде:

«Слово «прамада» означает «неосторожность». В простом бенгали оно означает недостаток внимания. Следовательно, слово «а-прамада» будет означать отсутствие невнимательности. Но… почему в писаниях используется слово в отрицательной форме, то есть вместо акцента на внимании… говорится об «отсутствии невнимательности»?

Слово «праматта» (тот, кто под воздействием «прамады») означает «пьяница» или «лунатик»… Так что мы видим, что слово «прамада» означает ошибку, неведение, опьянение, неосмотрительность или беззаботность, небрежность… Отрицательная частица [приставка] а- помещена здесь в смысле «меньшего количества» прамады. Следовательно, апрамада не означает, что мы должны быть способны полностью устранить прамаду, нам нужно ослабить ее… Невнимательность и заблуждения все время пытаются овладеть нами, но наш ум, постоянно сохраняя бодрость, пытается прогнать их.

[Апрамада] – не одна из тех функций ума, которые мы называем завершенными или устойчивыми. В апрамаде присутствует идея движения или процесса. Живость интеллекта, упорство и настойчивость – постоянные качества ума. Но апрамада – по природе движение. Наш ум всегда тянется к маленьким достижениям во внешнем мире. Следовательно, нам нужно отвлекать наш ум от этих мелких интересов, сохранять его осмотрительность и не бросаться в поток посторонних целей, и нужно очень тщательно следить за тем, движемся ли мы к тем достижениям, которые мы ценим и которых желаем.

[Апрамада] – не то же самое, что присутствие внимания, поскольку внимание, которое нам необходимо для изучения, время от времени ослабевает. Мы пытаемся собрать знания и перейти от одного объекта к другому. Следовательно, наше внимание также перемещается с объекта на объект. Оно не похоже на постоянное течение реки Ганг. Следовательно, нам нужно отличать апрамаду… от присутствия внимания, принимая последнее как качество духа»^⁵.

Итак, согласно Дасгупте апрамада выражается в отрицательной форме, поскольку это не обретенное качество, а процесс, деятельность, в которой мы участвуем. Поскольку что-то все время происходит, нам нужно быть постоянно настороже, постоянно принимая меры предосторожности, ведь всегда есть возможность оказаться захваченным врасплох. Если вирья подобна защите доспехами, то апрамада – это сама битва. Другими словами, нам нужна вирья, чтобы применять апрамаду. Но хотя энергия в следовании благому обеспечивает нам духовное топливо для продвижения на всех фронтах духовной практики – развитии положительного и защите от негативного, – главная забота в практике на заре духовной жизни должна обычно уделяться этому качеству осмотрительности.

Несомненно, осмотрительность поддерживается осознанностью, особенно осознанностью цели (сампраджанья). Но ее не следует путать с осознанностью как таковой – как это происходит в известном переводе знаменитых последних слов Будды. Как мы видели, во-первых, есть смрити – это, прежде всего, «памятование» в значении обращения к прошлому, во-вторых, есть «осознанность» в смысле осознания в настоящем, будь это осознанность по отношению к телу, мыслям, ощущениям или самой Дхарме. Когда, в результате направления осознанности к Дхарме, мы получаем проникновение в истину, эта осознанность становится знанием в значении праджни.

Однако осмотрительность – это осознанность, по сути, в защитной позиции – качество быть начеку по отношению к мешающим факторам, соблазнам и неискусным состояниям. Она обладает первостепенной важностью; на самом деле, как утверждает «Дхаммапада», это различие между жизнью и смертью: «Осмотрительность – это основа бессмертия. Небрежность – этосостояниесмерти»^⁶.

Равностность (упекша)

Это ум, который пребывает в состоянии непривязанности, отсутствия ненависти и неомраченности вкупе с прилежанием [вирья]… Это состояние, в котором ум остается тем, что он есть – состояние покоя и спонтанного присутствия ума. Его роль – не создавать условий для эмоциональной неустойчивости^⁷.

«Абхидхармасамуччая»

Как мы видели, есть три уровня или типа равностности или упекши. Первый – это гедоническое безразличие, состояние безразличия в отношении к ощущениям, приходящим посредством чувств (что обсуждалось в рассмотрении вездесущего события ума «веданы»). Мы все знакомы с этим начальным уровнем упекши – который ни в коей мере не является положительным событием ума, – и нам нужно стараться не путать его с остальными.

Третья форма упекши синонимична нирване и в этом смысле появляется в качестве седьмой и последней бодхьянги (фактора Просветления). Как мы видели, это состояние равновесия в отношении ко всем мирским вещам. С точки зрения Махаяны, это состояние равновесия между сансарой и нирваной. Можно также описать его как состояние метафизической симметрии: то есть мы становимся в каком-то смысле осью, вокруг которой вращается вселенная. И снова, этот третий уровень упекши не стоит путать со вторым уровнем, который является положительным событием ума, обсуждаемым здесь.

Этот второй уровень – упекша как положительное событие ума – это равностность как фактор четвертой дхьяны. Мы уже видели, что, чем более возвышается наше сознание посредством четырех дхьян, тем меньше становится факторов ума: они не устраняются, а все более и более объединяются друг с другом. Этот постепенный процесс единения, взаимопроникновения и утончения ведет к состоянию все большей устойчивости.

В третьей дхьяне фактор физического восторга поглощается фактором блаженства посредством процесса прашрабдхи, так что нам остаются лишь факторы блаженства и однонаправленности или сосредоточения (не той однонаправленности, которая сама по себе является отдельным фактором ума – это способ описания самого объединения). А в четвертой дхьяне процесс продолжается. Блаженство преобразуется в упекшу или равностность, в то время как однонаправленность становится непоколебимой. Поэтому равностность в этом смысле – это сила, которая берет начало в полной эмоциональной интеграции и устойчивости.

1 См. выше прим. 86.

2 «Ум в буддийской психологии», с. 58.

3 Там же, с. 54.

4 См. «Махапариниббана-суттанту», «Дигха-Никая», 16, ii, 156).

5 С. Дасгупта, «Бесконечные поиски жизни и сознания», «Ориент Лонгман», Нью-Дели, 1971, с. 189-192.

6 «Дхаммапада», строфа 21.

7 «Ум в буддийской психологии», с. 55.