Хорошо известно, что Будда ничего не писал, и что в течение нескольких поколений его Учение передавалось исключительно устно. То, что мы сегодня называем буддийскими трактатами или канонической буддийской литературой, появилось только после того, как устно передаваемая традиция была зафиксирована письменно. По классификации, возникшей еще в период устной передачи знаний, весь этот огромный материал стал называться Трипитака (пали Типитака) или «Три Корзины», а именно Виная-питака, или Корзина монашеской дисциплины, Сутра-питака, или Корзина наставлений и Абхидхарма-питака, или Корзина, содержащая буддийскую доктрину. И исторически и духовно наиболее важной из них является Сутра Питака, а упоминания о Десяти Наставлениях в той или иной форме можно найти в каждой из четырех (или, в случае палийской Типитаки, пяти) агам или никай, из которых состоит эта Питака.

В палийском варианте Типитаке первое упоминание о Десяти Наставлениях имеется в Кутаданта Сутте, пятой сутте «Собрание длинных Наставлений» или Дигха-Никая. В этой сутте говорится о жертве и превосходстве исключительно моральной и духовной «жертвы», проповедуемой Буддой, над кровавой жертвой в древнем брахманизме. Брахман Кутаданта, чьим именем и названа сутта, собрал многие сотни животных для жертвы, но, не зная как совершить тройное успешное жертвоприношение шестнадцатью видами принадлежностей (еще один пример употребления этого числа), решил обратиться к Будде, сведущему в этих вопросах. В ответ на вопрос Кутаданты Будда рассказал историю великого царя древности по имени Махавиджита. Этот царь тоже хотел принести обильную жертву и испросил совета своего придворного священника, как наилучшим образом провести жертвоприношение. Придворный священник (которым, как оказалось, был сам Будда в своем предыдущем воплощении) в ответ дал описание всего ритуала в аллегорической форме. Помимо прочего, он рассказал царю о том какие именно люди будут присутствовать при жертвоприношении, и нас будет интересовать именно эта часть сутты.

К жертвоприношению досточтимого придут убивающие живых существ и отказывающиеся убивать живых существ – берущие то, что не отдано по доброй воле и отказывающиеся брать то, что не отдано по доброе воле – следующие ложным путем чувственных удовольствий и отказывающиеся следовать ложным путем чувственных удовольствий – ведущие лживые речи и отказывающиеся вести лживые речи – ведущие клеветнические речи и отказывающиеся вести клеветнические речи – ведущие грубые речи и отказывающиеся вести грубые речи – ведущие пустую болтовню и отказывающиеся вести пустую болтовню – алчные и не алчные – недоброжелательные и доброжелательные – разделяющие ложные воззрения и разделяющие правильные воззрения.^¹

В этом отрывке четко представлены все Десять Наставлений в их позитивной и негативной формах. После того как Будда дал ему эти советы и определил для него стадии духовного развития, Кутаданта понял, что на самом деле является лучшей жертвой из всех и обрел чистый незамутненный Глаз Истины, став таким образом Вошедшим в Поток. Тот факт, что в данной сутте Десять Наставлений упоминаются в контексте еще более давней истории, является очень показательным – он означает, что составителям Собрания длинных Наставлений именно эта этическая формула представлялась очень древней или, как мы бы сказали сейчас, восходящей к самым ранним дням буддизма.

Переходя от Дигха-Никая к Мадджхима-Никая или «Собранию средних Наставлений», мы обнаруживаем подробное освещение Десяти Наставлений в такой важной сутте как Севитабба-асевитабба-сутте или «Наставлении о том, чему следовать и чему не следовать» (Мадджхима-Никая, строфа 114). Рассмотрение проводит не сам Будда, а Шарипутра, который представляет монахам свое полное понимание того, о чем Будда сказал вкратце. Будда наставлял о существовании двух типов поведения, связанных с телом, двух типов поведения, связанных с речью, двух типов поведения, связанных с умом, двух типов возникновения мыслей, двух способов трактовки ощущений, двух видов восприятия увиденного и двух видов осознания индивидуальности, причем в случае с каждой из диад имеется одна, которой необходимо следовать и другая, которой следовать не стоит. Шарипутра утверждает, что необходимо разделять два типа поведения (например, два типа поведения, связанного с телом): поведение, в результате которого неискусный (акусала) ум быстро развивается, а искусный (кусала) ум – угасает, и поведение, в результате которого неискусный ум угасает, а искусный – быстро развивается. Поведения первого типа следует избегать и следовать правилам поведения второго типа. Применяя это утверждение к поведению, связанному с телом, речью и умом (четыре остальные диады рассматриваются как подразделения поведения, связанного с умом), он рассматривает в каждом случае, какой тип поведения приводит к быстрому развитию неискусного ума и угасанию искусного, а какой – наоборот. Таким образом он описывает достаточно подробно десять неблагих состояний (акусала-дхамма), которых человек должен избегать и десять благих состояний (кусала-дхамма), к которым он должен стремиться, то есть описывает Десять Наставлений. (Показательно, что аудитория при этом была представлена только монахами, или бхиккху).

В качестве примера толкований Шарипутры, которые впоследствии были подтверждены и озвучены самим Буддой, позвольте мне привести часть его объяснения восьмого и девятого Наставлений, то есть воздержания от алчности и ненависти, и развития их противоположностей. В самом начале он конкретно указывает на то, что именно хочет объяснить. В такого рода толкованиях вполне можно увидеть начало Абхидхармы, с которой имя Шарипутры, безусловно, тесно связано.

«Я говорю, монахи, что есть поведение ума двух типов, одному из них нужно следовать, а другому – нет; и они не равнозначны». Так сказал Благословенный. В связи с чем он сказал это? Почтенные, если при следовании определенному типу поведения ума неискусные его состояния начнут доминировать, а искусные – угасать, то это не тот тип поведения ума, которому стоит следовать. Каков же это тип поведения ума, Почтенные, при следовании которому неискусные его состояния начнут доминировать, а искусные – угасать? Это, Почтенные, алчность; такой человек жаждет собственности другого, думая: «Хотел бы я, чтобы это стало моим»; у него ненависть в мыслях и гнев в целях, и он думает: «Да будут эти твари убиты и уничтожены или пусть их не будет вовсе». Если следовать этому типу поведения ума, Почтенные, то неискусные состояния ума начнут доминировать, а искусные – угасать. А каков же тот тип поведения ума, Почтенные, при следовании которому искусные его состояния начнут доминировать, а неискусные – угасать? Это тот, Почтенные, при котором человек не алчен; такой человек не жаждет собственности другого и не думает: «Хотел бы я, чтобы это стало моим»; у него нет ненависти в мыслях и гнева в целях, и он думает: «Да прибудут эти существа в мире, покое и счастье, в заботах о себе». Если следовать этому типу поведения ума, Почтенные, то искусные состояния ума начнут доминировать, а неискусные – угасать. Так что, когда Благословенный сказал: «Я говорю, монахи, что есть поведение ума двух типов, одному из них нужно следовать, а другому – нет; и они не равнозначны», он говорил именно об этом.^²

Хотя Севитабба-асевитабба-сутта и является, возможно, наиболее важным палийским источником Десяти Наставлений, существует также и ряд других. Имеется важная группа из примерно пятидесяти коротких сутт в Ангуттара-Никая или «Собрании последовательных Наставлений», в котором сутты рассортированы по числам от одного до одиннадцати в зависимости от количества обсуждаемых пунктов Дхармы. Многие из этих сутт различаются только по месту действия и лицам, которым они были адресованы. Автором же во всех случаях был сам Будда. Некоторые из них напоминают Кутаданта Сутту, поскольку в них следование Десяти Наставлениям так же представлено как наилучший способ жертвоприношения, проведения ритуалов очищения и подношения мертвым. Среди такого рода сутт есть одна (без названия), являющаяся характерной для всей группы. В этой сутте Будда разъясняет Чунде, серебряных дел мастеру, находящему покой в очистительных ритуалах «священнослужителей Западных Земель, носящих с собой горшки для воды», в чем состоит истинное очищение. После рассказа о том как следуют Десяти Наставлениям в их негативной форме, он далее описывает как им нужно следовать в форме позитивной.

Теперь, Чунда, я объясню три вида действий тела, совершая которые, человек очищает себя; четыре вида действий речи, совершая которые, он очищается; и три вида действий ума, совершая которые, он очищается.

Как человек очищается через три вида действий тела?

Это когда он, прекратив отнимать жизни, начинает воздерживаться от убийства. Он живёт, отложив в сторону копьё, отложив в сторону нож, с чистой совестью, ощущая милосердие и сострадание ко всем живым существам, заботясь о них.

Также, это когда он, прекратив присваивать то, что ему не было отдано по доброй воле, начинает воздерживаться от воровства. В селении или в пустынном месте, он не берет вещи, принадлежащие другим и которые не были даны ему.

Еще, это когда он, прекратив причинение вреда в сексуальной сфере, начинает воздерживаться от него. Он не вступает в сексуальную связь с девушками, находящимися под опекой своих родителей, братьев, сестёр или своей семьи. Он не вступает в сексуальную связь с чужими жёнами, с девушками, находящимися под стражей, или обрученными.

Так человек очищается через три вида действий тела.

А как человек очищается через четыре вида действий речи?

Это когда он, прекратив обманывать, начинает воздерживаться ото лжи. Если его позовут на городское собрание, на общественное собрание, на встречу родственников, на деловую встречу или ко двору и спросят как свидетеля: «Подойди и скажи, уважаемый, что ты знаешь», то, если он не знает, он скажет: «Я не знаю»; если он знает, он скажет: «Я знаю»; если он не видел, он скажет: «Я не видел»; если он видел, он скажет: «Я видел». Так он избегает преднамеренной лжи ради себя, ради других или ради извлечения какой-либо выгоды.

Также, это когда он, прекратив клеветнические речи, начинает от них воздерживаться впредь. Если он что-либо услышал здесь, он не расскажет об этом там, чтобы поссорить тех людей с этими. Если он что-либо услышал там, он не расскажет об этом здесь, чтобы поссорить этих людей с теми. Примиряя таким образом тех, кто живёт друг с другом в ссоре, укрепляя отношения между теми, кто находится в союзе, он укрепляет согласие, получает удовольствие от гармонии, радуется гармонии и произносит примирительные речи.

Также, это когда он, прекратив пустословить, начинает воздерживаться от пустых речей. Он говорит в подходящее время; говорит то, что основано на фактах; говорит то, что соответствует цели, Дхарме, Винае. Он произносит слова, имеющие высокую ценность, веские и стоящие, убедительные и целенаправленные.

Еще, это когда он, устранив грубость из своей речи, начинает воздерживаться от грубых выражений. Он произносит слова, которые приятно слушать, мягкие, идущие к сердцу, вежливые, доставляющие радость и удовольствие многим.

Так человек очищается через четыре вида действий речи.

А как человек очищается через три вида действий ума?

Это когда он не испытывает алчности. Он не хочет обладать чужим, думая: «О, вот чужая вещь, она должна стать моей!»

Это, также, когда он не вынашивает дурных планов, и в душе его нет порочных намерений. Он желает: «Пусть все живут в мире без вражды, неприязни и печали, в счастье и гармонии».

Еще, это когда он обладает правильными воззрениями, и видит вещи без искажений, считая, что следует совершать даяния, пожертвования и подношения. Есть плоды – результаты искусных и неискусных поступков. Есть этот мир и мир за пределами его. Есть мать и отец, есть сверхъестественные существа (в других мирах), есть священники и затворники, ведущие праведную жизнь и совершающие искусные действия, люди, познавшие собственным умом этот мир и мир за пределами его, и провозгласившие это.

Так человек очищается через три вида действий ума.

Чунда, таковы десять видов благих поступков.^³

В других суттах Будда говорит о соблюдении и не соблюдении Десяти Наставлений (обычно только в их негативной форме) применительно к понятиям этого и противоположного берега, Дхаммы и не-Дхаммы, светлого и темного пути и т.д., показывая таким образом, что Десять Наставлений это форма нравственного поведения, которую можно рассматривать очень по-разному и с различных точек зрения. Далее в нескольких суттах Будда рассматривает человека как обладающего или не обладающего десятью, двадцатью, тридцатью или сорока качествами, достойных похвалы или порицания. Десять качеств соответствуют соблюдению (или несоблюдению) Десяти Наставлений, двадцать качеств – не только соблюдению (или несоблюдению) Десяти Наставлений самим человеком, но и поощрению другого к их соблюдению. Таким же образом тридцать качеств включают в себя личное следование Десяти Наставлениям, поощрение другого к тому же и одобрение его действий (равно как и противоположное этому), а сорок качеств – это тридцать качеств плюс выступление в поддержку либо невыступление в поддержку Десяти Наставлений. Здесь равное внимание уделяется этическим и духовным аспектам жизни, как в отношении себя, так и в отношении других.

Некоторые канонические источники Десяти Наставлений можно найти в Трипитаке (пали Типитака) и в сутрах Махаяны включительно. Поскольку тот факт, что Будда действительно проповедовал Десять Наставлений и что это зафиксировано в буддийских текстах, является доказанным, я остановлюсь на санскритских канонических источниках Десяти Наставлений еще более кратко, чем палийских. Трипитака, естественно, сохранилась на языке оригинала далеко не полностью. Из сохранившихся частей одной из наиболее интересных и важных является Махавасту, труд, который предполагается частью Виная-питаки школы Локуттаравадинов, являющейся подразделением школы Махасангхиков, хотя не имеет ничего общего с Винаей или монашеским сводом правил в обычном их понимании. Махавасту является, по сути, в высокой степени религиозной «легендарной биографией» Будды, насыщенной Джатаками, или рассказами о предыдущих рождениях Будды. В одной из этих Джатак есть упоминание о Десяти Наставлениях.

Речь идет о Киннари Джатаке, очаровательной сказке о любви, приключениях и чудесах, напоминающих больше романтические истории эпохи короля Артура и сказки «Тысячи и одной ночи», чем обычное содержание буддийских текстов и особенно Виная-питаки. Не буду пытаться даже вкратце изложить всю Киннари Джатаку, но в определенный момент принц Судхану, главный герой сказки, то есть сам Будда в своем предыдущем рождении, присутствует при грандиозном ритуале брахманического жертвоприношения, во время которого царь Сучандрима готовился принести в жертву «животное каждого вида», включая Манохару, то есть Киннари, «эльфийскую деву», сказочный персонаж, которую только что схватили. Когда принц Судхану спросил царя, почему в жертву должно быть принесено так много живых существ (включая несчастную Киннари), и какого эффекта он хочет этим добиться, царь ответил, что жертвенные существа после смерти попадут в рай, а он сам получит возможность переродиться в раю столько раз, сколько живых существ принесет в жертву.

Принц был глубоко шокирован этим и ответил царю, что его воззрения ложны, потому как наивысшим правилом Дхармы (парамам дхармам) является непричинение вреда (ахимса). И провозгласил: «Когда отнимаешь жизнь – это не Дхарма, когда воздерживаешься от того, чтобы отнять жизнь – это Дхарма». Также, воровство – это не Дхарма, а воздержание от воровства – это Дхарма. Таким образом Судхану произносит все Десять Наставлений. И даже больше. Между третьим и четвертым Наставлениями он вставляет еще одно, связанное с употреблением алкогольных напитков. Примечательно, что после перечисления Наставлений он заключает, что путь Десяти искусных действий – есть Дхарма. Те, кто следует пути Десяти неискусных действий, – говорит он царю – перерождаются в аду. Те же, кто следует пути Десяти искусных действий, – перерождаются в раю. Так что сейчас путь, избранный царем, не есть путь в рай. Это путь в ад.

Под впечатлением услышанного царь Сучандрима освободил всех жертвенных существ, включая Киннари, после чего, естественно, Судхану и Манохару полюбили друг друга и отправились в город, принадлежащий принцу. Но это только начало истории.^⁴

Очень немногие сутры Махаяны сохранились на санскрите. Бόльшая их часть дошла до нас в китайском или тибетском вариантах. Одна из сутр, сохранившихся на санскрите, Аштасахасрика-праджняпарамита или «Сутра Совершенной Мудрости в 8 тысяч строк», в которой Будда, обращаясь к Архату Субхути, рассказывает о признаках, определяющих невозвращающегося Бодхисаттву, то есть Бодхисаттву, который, отвергнув возможность Нирваны для одного себя, обретает необратимое Высшее Совершенное Просветление на благо всех живых существ. Такой невозвращающийся Бодхисаттва, продолжал Будда, принимает обет следования десяти способам совершения благих действий. Он следует сам и поощряет других следованию принципам воздержания от убийства и т.д. до воздержания от ложных взглядов.

Совершенно ясно, что невозвращающийся Бодхисаттва следует этим десяти способам совершения благих действий, и поощряет и укрепляет других в их намерении поступать так же. Даже во снах своих и в мечтах своих он никогда не нарушает этих десяти наставлений. Даже в мечтах невозвращающийся Бодхисаттва помнит о следовании десяти благим путям.^⁵

Одной из наиболее важных сутр Махаяны, сохранившихся только в переводе на китайский или тибетский, является Вималакирти-нирдеша, или «Поучения Вималакирти». В ней утверждается, что кушала-карма-патха, или десять способов искусного действия, как в данном контексте названы Десять Наставлений, являются Будда-ксетра, или Будда-полем для Бодхисаттвы.^⁶Более того, от десяти способов искусного действия рождается тело Татхагаты(кая).^⁷По словам Вималакирти, десять способов искусного действия это один из путей привнесения Дхармы в мир Саха Благословенным Шакьямуни.^⁸И наконец, Десять Наставлений упоминаются в широко известной третьей главе Суварна-прабхаша-сутры, или«Сутра Золотого Света», Главе Исповедь, которая, по-видимому, изначально представляла собой ядро всего сочинения.^⁹ Они также являются главной темой «Рассуждения о десяти способах благого действия», короткой работы, по всей видимости, переведенной с санскрита на китайский.

Показав таким образом, что Десять Наставлений, которым следуют члены Буддийского Ордена Триратна, действительно проповедовал Будда, и что в Трипитаке имеются множественные упоминания о них, мы можем вернуться к вопросу почему полная трансформация, являющаяся результатом обращения к Прибежищу, представляется более адекватно именно Десятью Наставлениями, а не каким-либо другим их числом.

1Dialogues of the Buddha,Часть 1. Переводспалинаанглийский T.W.Rhys Davids (Pali Text Society, reprinted London 1956), стр. 179

2The Collection of the Middle Length Sayings(Мадджхима-Никая), том 3.Переводнаанглийский I.B. Horner, M.A. (Pali Text Society, London 1959), стр. 97-98

3The Book of the Gradual Sayings (Anguttara-Nikaya),том 5.Переводнаанглийский F.L.Woodward, M.A. (Pali Text Society, reprinted London 1972), стр. 178-180

4TheMahāvastu, том 2.Перевод на английский с санскрита J.J.Jones, M.A. (PaliTextSociety, London 1952), стр. 91

5The Perfection of Wisdom in Eight Thousand Lines and its Verse Summary. Переводнаанглийский Edward Conze (Bolinas 1973), стр. 200-201

6The Teaching of Vimalakirti (Vimalakirtinirdeśa). Переводнафранцузский Etienne Lamotte (Pali Text Society, London 1976), стр. 20

7 Там же, стр. 40

8 Там же, стр. 214

9The Sutra of Golden Light, переводSuvārnabhasottamasūtraнаанглийский R.E.Emmerick (Pali Text Society, London 1970), стр. 12

Десять Столпов Буддизма

Предисловие

Об авторе

Введение