Три Прибежища (или Три Драгоценности) – это, конечно же, Будда или Просветленный, Дхарма или Учение о Пути к Просветлению и Сангха – Духовная Община последователей Пути к Просветлению, в особенности тех, кто уже достиг более высоких трансцендентальных уровней духовного развития, откуда возвращение уже не возможно. Человек обращается к Прибежищу в Будде, Дхарме и Сангхе – или, говоря современным языком, посвящает себя им – когда решает, что обретение Просветления является в жизни самым главным и когда начинает действовать – или когда сделает всё возможное, чтобы действовать – в соответствии с этим решением. Это означает, что вся жизнь во всех ее разнообразных аспектах начинает строиться таким образом, чтобы обрести Просветление. То есть, идеал Просветления, Будда (Будда, которым можно стать самому) помещается в центре личной Мандалы, а разнообразные интересы и деятельность располагаются ближе к центру этой Мандалы или дальше от него, в зависимости от той степени, в которой они помогают или препятствуют обретению Просветления. Интересы и деятельность, являющие собой противоположность Идеалу Просветления, должны, естественно, быть исключены из Мандалы. Обращение к Прибежищу в буддизме – основополагающее действие. Это то, что превращает человека в буддиста, последователя Дхармы или Дхармачари (жен. Дхармачарини). Это превращает человека в члена Сангхи. Обращение к Прибежищу это то, что помимо всего остального, объединяет его с остальными буддистами. Другими словами, обращение к Прибежищу является высшим объединяющим фактором в Буддизме.

К сожалению, во многих частях буддийского мира обращение к Прибежищу давно считается самой низкой категорией, общей для всего буддизма, а не высшим объединяющим фактором. Именно эта недооценка и явилась одной из главных причин создания Буддийского Ордена Триратна. Если вообще можно говорить о самой низкой общей категории в буддизме, то это скорее Пять или Восемь или Десять Наставлений, которые во время церемоний «принимаются» от наставника сразу же после обращения к Прибежищу. Опять же, к большому сожалению, не обращение к Прибежищу, а следование этим Пяти или Восьми или Десяти Наставлениям, стало считаться высшим объединяющим фактором буддизма, что привело к тому, что буддийское сообщество имело тенденцию разделиться в зависимости от того, скольким Наставлениям следуют его члены (это число обычно 5 для «мирян» и либо 227, либо 250 для «монахов»), а не объединилось на основании принятия Прибежища в общих Будде, Дхарме и Сангхе.^¹

Практически невозможно понять истинную природу взаимоотношений между Прибежищами и Наставлениями без понимания крайней важности обращения к Прибежищу. Этот принцип действует независимо от числа принятых Наставлений. Взаимоотношения между Прибежищами и Наставлениями носят далеко не только внешний характер. Они не в том, что в дополнение к обращению к Прибежищу в Будде, Дхарме и Сангхе обещают также следовать Пяти, Восьми, Десяти или любому другому числу Наставлений. Они также не в том, что когда во время церемонии сразу после произнесения слов обращения к Прибежищу обещают следовать Наставлениям, их перечисляют в исторически сложившейся последовательности – произойди события иначе, их с тем же успехом можно было бы перечислить в обратном порядке. Взаимоотношения между обращением к Прибежищу и следованием Наставлениям очень органичны. Следование Наставлениям является выражением обращения к Прибежищу, как цветок является выражением семени, а творчество – выражением писателя или художника. В определенном смысле, обращение к Прибежищу и следование Наставлениям – это единый процесс духовной жизни и роста.

Когда Будду, то есть Духовный Идеал, помещают в центр собственной Мандалы, происходит радикальная перестройка содержания этой Мaндалы. Если такой перестройки не происходит, значит, Будду поместили в центр этой Мандалы исключительно номинально, или это вообще был не Будда. Помещение Будды в центр личной Мандалы соответствует обращению к Прибежищу. Радикальная реорганизация содержания этой Мандалы соответствует следованию Наставлениям как прямое следствие обращения к Прибежищу в качестве, так сказать, его воплощения в каждом аспекте существования.

Обращение к Прибежищу или верность Трем Драгоценностям – кровь каждого буддиста. И тогда следование Наставлениям будет представлять собой циркуляцию крови по каждому из мельчайших каналов, пронизывающих бытие. По природе своей кровь должна циркулировать. Если она перестает циркулировать, значит, организм, частью которого она является, мертв, а сама кровь, остановившись, вскоре перестанет быть кровью как таковой. Таким образом, обращение к Прибежищу по самой природе своей должно находить продолжение в следовании Наставлениям. Если такого продолжения нет, значит, такой буддист практически мертв, и обращение к Прибежищу, тоже постепенно умирая, вскоре перестанет быть таковым.

Именно потому, что обращение к Прибежищу должно найти свое выражение в полной трансформации как самого человека, так и его отношений с другими, а также потому, что эта полная трансформация наиболее полно отражена в Десяти Наставлениях, а не в любом другом их числе, мы в Буддийском Ордене Триратна не только обращаемся к Прибежищу в Будде, Дхарме и Сангхе, но также принимаем и обет следования именно Десяти Наставлениям, а не Пяти, Восьми и т.д. К теме Десяти Наставлений и Полной Трансформации мы обязательно обратимся, однако пред тем, как мы это сделаем, я хотел бы коротко остановиться на том, что называю Каноническими Источниками Десяти Наставлений. Некоторые наши буддийские друзья, не являющиеся членами Триратны, известны своими сомнениями в том, что именно Будда проповедовал Десять Наставлений, которым следуют члены Ордена, и что упоминание о них имеются в буддийских трактатах. Поэтому мы обязаны рассмотреть этот вопрос, чтобы быть уверенными в своих основах.

1 Говоря об «объединении» я имею в виду духовное единение, а не связь по общим социально-экономическим признакам.

Десять Столпов Буддизма

Предисловие

Об авторе

Введение