В «Обзоре буддизма» я привлек внимание к тому факту, что обращение к Прибежищу –не шаг, который предпринимается раз и навсегда, но то, что растет с нашим пониманием буддизма. Следовательно, акт обращения к Прибежищу не только происходит в более широком контексте, он также происходит на различных уровнях, и переход от одного к другому составляет духовную жизнь буддиста. Согласно традиции, существует два уровня обращения к Прибежищу, мирской и запредельный, но в лекции об «Обращении к Прибежищу», которую я дал в 1978 году, на собрании в честь празднования десятой годовщины Западного буддийского ордена, я выделил шесть уровней. Эта лекция была прочитана 3 апреля, почти ровно десять лет назад, и эти шесть уровней обращения к Прибежищу были таковы: культурное, условное, действенное, подлинное, окончательное и космическое.

Прежде чем описать эти уровни, я в течение нескольких минут припомнил свой собственный опыт «формального» обращения к Прибежищу, то есть мой собственный опыт повторения слов Трех Прибежищ и Пяти (Десяти) наставлений, еще до основания Западного буддийского ордена, и в этой связи описал шесть различных случаев, некоторых из которых я коснулся в первой половине этой работы. Эти случаи, как и многие другие, упомянутые мною, показывают, что признание подлинного смысла Прибежища практически отсутствовало в буддийских кругах на Востоке и даже в буддийских кругах на Западе. Прибежище было просто словами для повторения, тем, что показывало, что человек –буддист в чисто социальном смысле. Оно были своего рода флагом, который поднимался по особым случаям. Оно были своего рода флагом, который поднимался по особым случаям. Если человек отправлялся в храм в праздник Весак, он читал слова Прибежища, как делал это и во время свадьбы, церемонии наречения имени, похоронной службе или публичном собрании. Не то чтобыв чтении слов принятия Прибежища было что-то плохое, поспешил добавить я. Проблема в том, что люди обычно повторяли их без размышления об их смысле. По моему опыту, только тибетцы имели какое-то представление об истинном смысле обращения к Прибежищу или осознавали его огромное –на самом деле, центральное –значение в буддийской жизни и для нее. В остальных частях буддийского мира люди, казалось, забыли о его значимости. Да, они повторяли Прибежища достаточно часто (и хорошо, что повторяли), но вряд ли они когда-либо на самом деле обращались к Прибежищу. Это было крайне удивительно. Важность обращения к Прибежищу ясно вытекает из буддийских писаний, особенно палийских. Снова и снова в этих писаниях можно прочесть, как Будда дает учение, и снова и снова получатель этого учения отвечает на эти слова восклицаниями восторга и удивления, чистосердечным признанием: «Я обращаюсь к Прибежищу в Будде, в его Дхарме и его Сангхе!» Это было не просто повторением формулы. Это было откликом всего существа на Истину. Человек предавал себя Истине, покорялся Истине, хотел посвятить всю свою жизнь Истине, и такое действие могла произвести не только услышанная Дхарма, но и вид Будды или Сангхи –или даже вид группы членов Ордена или Митр за работой.

Следовательно, важность обращения к Прибежищу была очевидна в буддийских писаниях, хотя большая часть буддийского мира, должно быть, позабыла о ней, и, указав на это, я обратился к своим шести уровням обращения к Прибежищу. Культурное обращение к Прибежищу, которое также можно назвать формальным или этническим обращением к Прибежищу, –это обращение к Прибежищу тех восточных буддистов, которые на самом деле не следуют буддизму как духовному учению (хотя он, несомненно, положительно влияет на них на социальном уровне) и не предпринимают попыток расти духовно, но, тем не менее, очень гордятся буддизмом как частью своего духовного наследия и определенно считают себя этническими буддистами. Такие люди повторяют слова принятия Прибежища как утверждение своей культурной и национальной идентичности и даже утверждают, что «родились буддистами», хотя, по сути, нельзя родиться буддистом, как нельзя (согласно Будде) быть брамином по рождению. В нашем движении не было культурного обращения к Прибежищу, потому что не было «урожденных буддистов», но было, вероятно, что-то вроде этого, когда человека привлекало Движение как «позитивная группа», и он радостно присоединялся ко всему, что мы делали, включая чтение Прибежищ. Условное обращение к Прибежищу выходило за пределы культурного обращения к Прибежищу, но не дотягивало до действенного обращения к Прибежищу. Здесь тот, кто «родился буддистом», то есть родился в буддийском окружении, начал принимать буддизм серьезно до некоторой степени, даже начал практиковать его до некоторой степени, но на самом деле не посвятил себя ни буддизму, ни собственному духовному развитию. Однако он может сознавать возможность или даже желательность преданности и подумывать о том, чтобы обратиться к ней позже. В нашем Движении этот уровень обращения к Прибежищу представлен Митрой, который считает себя «принадлежащим» к ДЗБО, медитирует регулярно и оказывает разнообразную практическую помощь движению, и возможно думает о посвящении.

Действенное обращение к Прибежищу заключается в действенном посвящении себя Трем Драгоценностям. Поскольку я обращался к собранию членов Ордена, мне не было нужды пускаться в сложные объяснения, как я отметил, поскольку все они очень хорошо знали, что означало действенное обращение к Прибежищу и что оно соответствовало посвящению упасаки (упасики) в Западном буддийском ордене. Следовательно, я ограничился несколькими словами об эзотерических Прибежищах, то есть Гуру, Дева и Дакини –особенно о Дакини. Однако перед этим я отметил, что, в то время как действенное обращение к Прибежищу соответствовало посвящению упасаки (упасики) в Западном буддийском ордене, традиционные буддийские социально-религиозные категории, по сути, становились все менее значимыми для нас. Вероятно, было бы лучше, если бы мы говорили не о посвящении упасаки (упасики), а просто о посвящении или даже о «трехчленном обете» (то есть обете тела, речи и ума) –эти размышления, несомненно, предвосхищали усовершенствования, речь о которых пойдет в разделе 20. Подлинное обращение к Прибежищу происходило, когда человек развивал проникновение и мудрость и, следовательно, вступал на запредельный Путь или, другими словами, становился Вошедшим в Поток. В традиционных терминах подлинное обращение к Прибежищу –это запредельное обращение к Прибежищу, а все предыдущие обращения, даже действенное обращение к Прибежищу –мирские, и это довольно отрезвляющая мысль. Пока мы не вступили в Поток, мы можем скатиться вниз: можем покинуть духовную общину, уйти из Ордена. По этой причине позитивная, духовно поддерживающая атмосфера крайне важна –по крайней мере, до тех пор, пока человек не войдет в Поток. Окончательное обращение к Прибежищу происходит, когда мы обретаем Просветление. На этом уровне мы не выходим за пределы Прибежища, но являемся своим собственным Прибежищем. На самом деле, на этом уровне нет ни внешнего, ни внутреннего, ни себя, ни других.

Космическое обращение к Прибежищу –не то чтобы другой уровень обращения к Прибежищу: это понятие относится к эволюционному процессу, Низшей Эволюции и Высшей Эволюции. Сначала была амеба, потом моллюск, потом рыба, потом рептилия, птица и млекопитающее. И, наконец, появляется человек –Homo sapiens. Глядя на этот процесс, мы на самом деле видим обращение к Прибежищу. Каждая форма жизни стремилась развиться в более высокую форму, или, так сказать, обращалась к Прибежищу в этой высшей форме. Это может показаться поэтическим преувеличением, но именно это мы, по сути, и видим. В человеке процесс эволюции начинает осознавать самое себя –это Высшая Эволюция. Когда Высшая Эволюция начала осознавать себя (а она начала осознавать себя в устремленной к духовности личности и через ее посредство), это было обращение к Прибежищу в значении действенного обращения к Прибежищу. Посредством нашего обращения к Прибежищу мы, так сказать, объединяемся со всеми живыми существами, которые по-своему и на своем уровне в каком-то смысле также обращаются к Прибежищу. Следовательно, обращение к Прибежищу –не просто особая практика поклонения и даже не трехчленный акт индивидуальной преданности, а ключ к тайне существования.

Три или четыре года спустя я прочитал еще одну лекцию об «Обращении к Прибежищу». Эта лекция была прочитана в Бомбее, для смешанной аудитории теософов и «бывших неприкасаемых» буддистов, и в ней я подошёл к этому вопросу на основе моего опыта с нашим новым буддистским движением на Западе, участие в котором завершилось «присоединением к Ордену» или, говоря более традиционно, обращением к Прибежищу в Будде, Дхарме и Сангхе. В ходе этой лекции я выделял только четыре уровня обращения к Прибежищу: условный, действенный, подлинный и абсолютный (окончательный), поскольку этническое обращение к Прибежищу свелось к условному обращению к Прибежищу, а космическое обращение к Прибежищу было опущено. Подлинное обращение к Прибежищу было, однако, соотнесено с открытием ока Дхармы или Ока Истины, третьего из пяти глаз в традиции буддизма, а это, в свою очередь, –с (запредельным) обращением к Прибежищу и Вхождением в Поток. На самом деле, обсудив три оковы (воззрение о себе, сомнение и зависимость от моральных правил и религиозных предписаний), разрыв которых эквивалентен Вхождению в Поток, и проведя различие между преданностью и образом жизни, я поднял вопрос о природе связи между зарождением Бодхичитты, обращением к Прибежищу, открытием Ока Дхармы, Вхождением в Поток и Уходом, и объяснил это так: «Бодхичитта или зарождение бодхичитты представляет собой, можно сказать, более «альтруистическое» измерение всех этих четырех опытов. Или, скорее эти пять опытов, включая саму бодхичитту, представляют собой пять аспектов одного фундаментального, первостепенного и уникального духовного переживания. Обращение к Прибежищу привлекает внимание к эмоциональному и волевому аспекту этого переживания, открытие Ока Дхармы –к Необусловленной глубине его постигаемого содержимого, Вхождение в Поток –к постоянной и далеко идущей природе его последствий, а Уход в бездомность привлекает внимание к той степени реорганизации, которую, вне зависимости от того, становимся ли мы монахами в формальном смысле, этот опыт неизбежно привносит в модель нашей повседневной жизни. Что касается бодхичитты, она представляет собой, как я уже сказал, альтруистический аспект или аспект «заботы о других» в этом опыте»^¹.

1 Сангхаракшита, «Обращение к Прибежищу», Глазго, 1983, с. 21-22.

История моего обращения к Прибежищу

История моего обращения к Прибежищу, Сангхаракшита.

Скачать бесплатно книгу на PDF: История моего обращения к Прибежищу